Поляна к нашему приходу была действительно накрыта. Встретил нас радушный огромный шеф-повар Александр, глядя на улыбку, усы и огромный живот которого, аппетит разыгрывался со страшной силой. Он почти никогда не спрашивал, что мы будем есть, всегда всё ставил на стол на свой вкус. Сначала это удивляло, а потом мы поняли – Александр лучше нас знает, что нам надо. Когда идёшь в гости – тебя же не спрашивают: «Что вам изобразить?». Тебе подают на стол уже приготовленное, и ты просто наслаждаешься. А не нравится – ищешь себе другое заведение. Но мы прикипели к этому. Кафешка была маленькой и очень уютной. Иногда вечерами там выступал бородатый гитарист. Его музыка была тихой и ненавязчивой. Он играл что-то испанское и греческое. Иногда в кафе пела девушка. Репертуар стандартный: Успенская, Пугачёва, Аллегрова… Музыка не мешала разговаривать, а еду готовили и подавали совсем по-домашнему. Вот мы и приютились в «Поляне». И ещё, сегодня придя сюда, я где-то в глубине души надеялся встретить там ту субтильную девчушку, которая была не прочь…

Как всегда начался разбор полётов. Мазохизм, чистой воды. На самом деле, получалось, что и лётчики мы хреновые, и цели не видно, и погодные условия – дрянь.

– Ну, Саня! Понеслась по новой!

Саня охотно разлил водочку по рюмкам. Я неодобрительно поморщился:

– Я не то имел в виду. Начнём дело лопатить.

– Сколько ж можно? Давай хоть сегодня отдохнём! И так без продыху уже неделю!

– Ну, вот итоги подведём, и отдохнём, – заверил я.

– Какие итоги?!

– Неутешительные, Санек, неутешительные.

– Да от того, что мы всё это пережёвываем по пятому разу ничего не изменится. Ни разу не изменится! – Сашка был прав, но мне почему-то казалось, что чем больше мы талдычим вслух всю эту ахинею, тем понятней она нам самим становится.

– Всё, – решительно и твёрдо сказал я, почти приказал, – По одной и повторяем пройденное.

Мы сдвинули рюмки и, подцепив на вилку беленькие грузди, смачно глотнули ледяной, обжигающей холодом горло, водки. Минута на ощущения, и я начал:

– Что мы имеем на сегодняшний день? – я не ждал ответа, это был монолог. – Убит некий господин Куприянов. Убит выстрелом из швейцарской винтовки SIG 550 с оптическим прицелом, точнёхонько в лоб. Выстрел производился с чердака дома напротив. Камеры наблюдения не зафиксировали ничего необычного, ни одного человека, который нёс в руках хоть что-то, относительно похожее на винтовку. Даже сложенную в три раза… А, кстати, ты не в курсе, до каких размеров эта штука складывается?

Сашка уже минуты три тщётно пытался выловить из керамической плошки крохотный груздь. Похоже, мой вопрос он оставил без внимания.

– Ложкой, – ласково посоветовал я приятелю, – лови ложкой.

– Отдельно ствол, отдельно цевьё. Как японский зонтик она не складывается. Размер внушительный, в кармане не пронесёшь, – Сашка, наконец, поймал груздь вилкой и остался премного собой доволен.

– Значит, стрелка на камерах нет. Отличненько. Идём дальше, – Сашка потянулся к графину, но я легонько шлёпнул его по руке. – Рано! У меня ещё одна темка нарисовалась. Пока о том, что мы ещё знаем. Родителей Куприянова оставим в покое – они вне учёта…

Сашка аж поперхнулся своим груздем:

– Какого учёта, бухгалтер ты наш? Ты учёт ведёшь?

– Приходится, – вздохнул я. – Итак, судя по всему, мотив убийства Куприянова – месть за сбитую им беременную Жилину. Это уже, практически, без сомнений. Исполнитель как-то связан с женихом Жилиной – Новиковым. Сам Новиков «исполнить» Куприянова не мог из-за своей инвалидности, но ничто не мешало ему нанять киллера. Ничто… Ни отсутствие средств, ни даже отсутствие оружия.

– Ты забываешь, что это оружие уже стреляло пять лет назад, и Новиков к тому эпизоду не имел никакого отношения. Я проверил. Пять лет назад он занимался тем же, чем сейчас, просто в несколько меньшем масштабе: веб-дизайн, вёрстка, реклама и так далее. У него не было никакого бизнеса, который он мог бы потерять из-за Гаргаевых. Так что, их пути не пересекались. И в списках, даже некастрированных, нет Новиковых – ни одного, ни второго, ни какого-нибудь другого. Давай на факты опираться. Эмоции там всякие, интуицию, предчувствия и вещие сны, а также: гадание на кофейной гуще, раскладывание пасьянса и беседы с медиумами оставим на потом. Мы, похоже, ещё успеем к этому вернуться, учитывая темп продвижения нашего расследования. Ладно, гоним дальше.

– Дальше ты сам сказал – оружие уже всплывало в городе пять лет назад. Тогда стрелка не нашли, и на камерах, которых там тоже было до фига, ничего и никого подозрительного не было. Пошли дальше! Дальше у нас появляется труп сексуально-раскрепощённого до голубизны Кировского… Кстати, а проверили – Кировский действительно не баловался с мужчинками? Артист, всё-таки…

– Проверяли, – прошамкал Сашка, набив рот драниками. – Отрицают все. Даже возмущаются. Конечно, может, он был таким… латентным геем, а для всех – просто мачо… Но это мы вряд ли узнаем. Давай дальше, – велел мне напарник, с упоением уничтожая закуску.

– Кировский… Кстати! Звонок другу! – я так звонко это выкрикнул, что обаятельный шеф-повар, похожий на кота, высунул из-за ширмы, закрывающей кухню, широкую улыбку и объёмный живот. Видимо, решил, что мы требуем продолжения банкета. Я сделал ему успокаивающий жест. Мол, ничего пока не нужно, всем довольны, – и повар, удовлетворённо кивнув, исчез за ширмой. Я набрал номер Сестрорецка. – Алексей! Ваши эксперты закончили по Тарховке? Ага… Ага… А почему мне не отзвонились?! Чёрт!

– Что?! – Сашка перестал жевать, глотать и дышать, по-моему, тоже. – Ты с кем говорил?

– Да с этим Алексеем из сестрорецкого РУВД, ну, помнишь – который «на проводе», – я усмехнулся, припомнив казус. – Их эксперты, торопыги, твою мать, обнаружили, что на одежде Кировского ещё были следы помады. Так вот, эта помада, с женских губ… Хотелось бы знать, отчего это они её так поздно заметили? Вернее, заметили-то они её сразу, а вот идентифицировать со слюной почему-то сразу не удосужились.

– Час от часу не легче! Это что у них там, секс втроём был, что ли? Извращенцы!

Я посмотрел на Сашку, как на ископаемое. Ну и втроём… Ну и что?.. Стоп! Какой секс втроём?! Новикова там не было. Уверен, что ребята, проверив его алиби, придут к такому же выводу.