Кейден удивлялся и наверняка даже злился, но мне безумно тяжело давалось притворство.

— Зайдем в дом ненадолго, — шепнул Бентли на ухо, отчего мой член снова непроизвольно дернулся, и я кивнул.

Внутри громыхала музыка, и толпилось еще больше народа, однако никто даже не взглянул в нашу сторону. Мы поднялись наверх — здесь оказалось спокойнее и тише.

— Говорят, тут запретная зона, — улыбнулся я.

Бентли театрально поиграл бровями.

— Ага, но это же мой дом. — Он указал на комнату, и, переступив порог, я сообразил, что это его спальня. — Нравятся видеоигры?

В ответ я кивнул, внезапно онемев, слова словно застряли в горле. То, что сейчас происходило, воспринималось… иначе. Сложно объяснить, как я понял, но все было по-другому.

Спустя два раунда рукопашного боя, сидя на полу перед телевизором, я наконец расслабился и даже выиграл.

— О да! Я круче всех!

Бентли улыбнулся. Опьяненный азартом, я тоже светился от удовольствия, и тут внезапно… твою ж мать, он подался вперед и неуверенно прижался к моим слегка обветренным губам. Я резко отпрянул, сердце долбилось о ребра как сумасшедшее.

— Какого… С чего ты… Я не…

Но ведь я был. Именно таким и был!

Широко распахнув глаза, Бентли запаниковал, стараясь смотреть куда угодно, только не на меня.

— Прости. Я подумал… Не знаю, почему решил…

Тем не менее он все понял правильно, и мне безумно хотелось целовать его, я жаждал этого поцелуя сильнее, чем когда-либо с любой из девчонок. Поэтому теперь уже я наклонился и накрыл его губы своими. Я действовал смелее, нетерпеливо дразня языком. Приоткрыв рот, Бентли впустил меня, и весь мой мир перевернулся с ног на голову, наполняясь новыми красками.

Это было так… та-а-ак идеально.

Бентли опустился на пол, утягивая меня за собой. Мы целовались до ломоты в челюсти, до тех пор, пока в голове не мелькнула мысль, что еще минута, и я позорно кончу в штаны.

— Ал? — прозвучало в комнате, где, как предполагалось, находились только я и Бентли. К тому же никто не называл меня так, кроме…

Я скатился с Бентли, оттолкнув его как можно дальше, — дверь не заперта? какого хрена он не закрыл долбаную дверь? — и увидел Кейдена.

Его взгляд метался между нами двумя, пока все же не остановился на мне. Никогда прежде я не видел подобных эмоций в глазах моего лучшего друга: злость… недоумение… растерянность и… печаль.

— Кейден, — мой голос надломился. Кровь шумела в висках. Я едва был способен слышать или думать, в голове назойливо звучала лишь одна мысль: я терял его. Терял самого важного человека в жизни. Лучше бы и дальше врал о том, кто есть на самом деле, если бы альтернативой оказалась жизнь без Кейдена. — Все не так… Я напился.

— Эй, да пошел ты, — возмутился Бентли.

Покачав головой, не проронив ни слова, Кейден просто ушел.

Потребовалась пара минут осмыслить случившееся. Я впервые поцеловал парня, и это ощущалось… потрясающе. Однако теперь мой лучший друг ненавидел меня. Я чувствовал себя разбитым, уязвленным и… пожертвовал бы чем угодно, лишь бы именно он оказался на месте Бентли. Да, мне нравились парни, но любил я Кейдена.

— Прости, Бентли.

Я вскочил на ноги и бросился прочь из комнаты. Подбежав к лестнице, едва успел заметить, что Кейден уже добрался до выхода. Тяжело дыша, с грохочущим сердцем в груди, я снова рванул за ним, прямиком к машине.

Кейден… сидел на месте водителя, опустив голову на руль. Я постарался расслабиться, обнадеживая себя тем, что он не уехал, а дожидался меня. Сегодня я выпил, поэтому обратно нас должен отвезти он.

Дрожащими руками я открыл дверцу и скользнул на пассажирское сиденье.

— Кейден…

— Не сейчас. — Забрав ключи, он запустил двигатель, и мы направились в сторону дома.

Я гей. И я люблю тебя. Не оставляй меня.

По дороге никто из нас не проронил ни слова. Кейден молча припарковался, немного не доезжая до наших домов.

— Прости, — еле слышно заговорил я. — Я пытался притворяться, но это безумно тяжело.

— Что? — возмутился он, в голосе звучали нотки обиды и боли. — Считаешь, я оболью тебя дерьмом, потому что ты гей? Ну и чушь! Но… ты ничего не рассказал, не поговорил со мной, значит… не доверял.

— Неправда. Никому в целом мире я не доверяю больше, чем тебе.

— Вероятно, Бентли. — Пронизанные ядовитым сарказмом слова больно ранили сердце, и я виновато опустил глаза.