Ита улыбнулась.

– Ты что, мне очень нравится. У нас есть такая… известная картина. Женщина с огнем в ладони. Я здесь очень на нее похожа. Та же поза, тот же взгляд и даже руку держу правильно. И черты лица те же. Я не думала, что я на нее так сильно похожа.

– А у нее есть название? – спросила Оми. – У картины?

– Заря. По легенде эта женщина, Заря, забрасывает утром на небо огонь, чтобы он нам светил днем. Она почти в каждом доме висит. Как знак того, что мы помним, кто зажигает нам солнце, – Ита смутилась. – У всех свои легенды.

– Конечно, – согласилась Сигма, но слова Мурасаки так и не выходили у нее из головы.

Нам всем некуда возвращаться. Если спросить у Оми, наверняка и у нее окажется печальная история, не зря же она так обняла Иту, ведь понимала, что она чувствует. Надо же, сколько разных легенд в каждом мире. У всех свои объяснения, кто они такие. Но если одно и то же явление в разных мирах объясняют по-разному, как говорили на сравнительной культурологии, это означает, что это явление масштабнее того мировосприятия, которое доступно в данный момент данной культуре. И каждая культура видит только часть явления. В этом, конечно, Мурасаки прав. Они не люди.

Наверное, им всем было, о чем подумать, потому что по дороге обратно в студгородок они молчали – не так, неловко, как молчат незнакомые люди, а наоборот, как молчат друзья, когда уже все нужное сказано. Но когда они расстались, и Сигма вошла в свой коттедж, она поняла, что не сможет уснуть после этого разговора. Слишком много мыслей роилось в голове. Она порылась в одежде в поисках жилетки, на которой так удобно было сидеть на стене, и с досадой вспомнила, что Мурасаки так ее и не отдал. Надо будет завтра напомнить, вздохнула Сигма, сменила куртку на длинную парку и ушла на стену. А потом сидела, ни о чем не думая, и смотрела на темное небо, пока оно не начало светлеть. Сигма внутренне смирилась даже с тем, что на следующий день будет сонной и вялой. Так проще. На решение задач ее внимания хватит, а большего ей и не нужно.

Но утром, проходя мимо ее стола, Мурасаки поставил рядом с планшетом термокружку с кофе. И остановился.

– У тебя сонный вид, – сказал Мурасаки. – Чем ты занималась всю ночь? Задачи решала?

– На свидания ходила, – ответила Сигма, придвигая к себе кружку и приоткрывая крышку. Кофе пах восхитительно. – На тебя насмотрелась, обзавидовалась.

Мурасаки рассмеялся и присел на край стола.

– А если серьезно?

Сигма с трудом сдержала зевок.

– Не поверишь, спала. Но не выспалась.

– Может, тебе вернуться домой и доспать?

Сигма помотала головой.

– Я проснусь сейчас, не переживай. Спасибо за кофе.

– У меня есть к тебе предложение, – Мурасаки наклонился к ней и Сигма снова почувствовала запах пыли и полыни, и горечи, которого ей так отчаянно не хватало все эти дни. – Давай ты сегодня закончишь с геометрией, в выходные добьешь остаток теорвера и в понедельник в учебке пройдешь тест. И мы посмотрим, что еще тебе надо подтянуть. Чтобы все успеть.

Сигма вывела на экран список проблемных тем. По геометрии и правда оставалась всего одна.

– Звучит разумно. А когда у нас выходные?

– Завтра. Просыпайся давай.

Он вернулся на свое место – на этот раз оно было совсем в другом углу библиотеки, а Сигма наконец, сделала первый глоток кофе. Кружка была не одноразовой, и это было странно. И кофе был много лучше тех, что можно было купить в студгородке.

«Откуда кофе? – написала Сигма. – Он прекрасен».

«Сам сварил. И кружка моя, не забудь вернуть».

«Сначала верни мне мою жилетку».

«Заходи в любое время дня и ночи, – написал Мурасаки. – Дней через десять».

Сигму окатило холодной волной. Дней через десять? Это что же, ей до экзамена осталось всего десять дней? Вот почему Мурасаки предложил ей пересдать тест! Как хорошо, что хотя бы он следит за временем.

Из библиотеки Сигма уходила самой последней, когда верхний свет стал постепенно тускнеть. В столовой еще оставалась еда, но к счастью, уже не было никого из студентов. Сигма с наслаждением представляла, как вернется домой и свалится спать. И будет спать, пока не выспится, раз завтра выходной и библиотека официально закрыта.

Но сразу домой попасть не удалось. На ступеньках коттеджа сидел Мурасаки. Увидев Сигму, он не поднялся, а просто немного подвинулся – то ли приглашая сесть рядом с собой, то ли освобождая место

– Привет, – вздохнула Сигма, покопалась в рюкзаке и достала термокружку. – Держи. Спасибо за кофе.

– Сигма, – с улыбкой сказал Мурасаки, – ты что, думаешь, я пришел забрать кружку?

Сигма пожала плечами, но кружку не убрала. Мурасаки забрал кружку и положил на колени. Сигма вздохнула. Отлично, значит, уходить он не собирается. Ну что ж, она тоже не собирается звать его домой. Не сегодня. После секундного колебания она села на ступеньку рядом с ним. Они смотрели на дорожку между коттеджами, на светящиеся окна в доме напротив, и за ним. Сумерки быстро сгущались, превращаясь в темный непрозрачный кисель.