Магистр медленно выдохнул, а потом глубоко вдохнул. Я же и вовсе не дышала, пока его тёмные глаза изучающе смотрели на меня. Мгновение, и они опустились немного ниже, к носу, а потом ещё ниже…

В котле что-то булькнуло, и капля жидкости попала мне прямо на предплечье.

— Ох, — пробормотала я, отступая.

— Зелье не токсично, промойте водой, — нахмурившись, произнес магистр. Его рука приподнялась и тут же опустилась. Я же сбежала к раковине. Маленький ожог горел куда меньше, чем мои предатели-уши. Краем глаза я покосилась на невозмутимого магистра, который продолжал помешивать зелье и сверлить его взглядом. Сердце в моей груди бешено колотилось, не желая успокаиваться.

— Давайте взгляну, — попросил он, когда я вернулась обратно. Я продемонстрировала руку. Никаких следов. — Если что-то проявится, у меня есть мазь от ожогов, — не прикасаясь, он рассмотрел мою веснушчатую кожу, а после отвернулся.

Вскоре зелье было готово. Задания для меня больше не нашлось, и я просто сидела в тишине, слушая дождь и звуки, которые сопровождали работу магистра. Сердце успокоилось, хоть и замирало, стоило вспомнить исследующий взгляд тёмных глаз.

Очень красивых глаз, вдруг с волнением осознала я.

— Готово, — констатировал магистр, с прищуром глядя в котел. Я подошла ближе, и он налил зелье в черпак, демонстрируя прозрачность.

— И что теперь?

— А теперь я его выпью, — и, прежде чем мне удалось что-то сказать, магистр сделал три больших глотка. Я замерла в шоке, наблюдая за ним.

— А если получился яд? — выдавила я наконец, хотя он и не упал замертво спустя минуту.

— За кого вы меня принимаете? Прежде чем заниматься варкой, я очень долго просчитывал все возможные сочетания, и как они могут повлиять на меня. Пока я отрабатываю самые безопасные варианты, — с усмешкой пояснил он. Я сложила руки на груди.

— То есть, если безопасные варианты не сработают, вы начнёте опробовать опасные? — судя по тому, как поджались его губы, мои слова попали в цель. — Что ж, надеюсь, это сработает. Сколько должно пройти времени, чтобы подействовало?

— Ещё несколько минут и можно пробовать, — магистр кивком указал мне на стул. Я присела, переплетая между собой пальцы и с волнением ожидая результата. Наконец, глубоко вдохнув, он поднял руку вверх, и она тут же покрылась шерстью и когтями.

— Хм, — произнес магистр.

— Не получилось? — прошептала я.

— Кажется, немного медленнее, чем обычно, — он выпил ещё несколько глотков зелья.

— Не опасно пить так много сразу? Мэтр давал мне маленькую колбу, — нахмурилась я, наблюдая за его лицом. Но выглядел он как обычно. Хотя мог просто не подавать виду.

— Это последняя доза, — хмыкнул магистр. Минуты потекли медленно. Наконец, он снова поднял руку.

— И правда, как будто медленнее, — подтвердила я, глядя на его крючковатые когти. Уголок его рубашки разошёлся по швам, и мне пришлось подавить улыбку.

— С этим можно работать, — усмехнулся магистр, встречая мой взгляд. Я ответила ему ободряющей улыбкой.

— Видите, я же говорила, когда вы закончите свой проект, — самодовольно заявила я, откинувшись на стуле.

— Это только начало, госпожа Лунар, но всё равно уже больше, чем было неделю назад, — он наблюдал, как медленно его рука стала прежней, и не подавал виду, что больно, но я заметила, как маленькая капля пота скатилась по его виску.

— Это очень больно? — прошептала я, глядя на его длинные человеческие пальцы.

— С чего вы взяли?

— Я читала книгу, — всё же призналась я. Магистр снова удивлённо на меня посмотрел. Мне теперь удаётся лучше читать его лицо или просто его мимика стала более подвижной?

— Ах, та самая, — хмыкнул он, задумчиво потирая подбородок. — Она не так далека от реальности, хоть и написана почти сто лет назад. Конечно, автору нравилось думать, что это божественное проклятие, которому подвергаются неверные.

— А как думаете вы? — заинтересовалась я.

— Думаю, что природа часто создает нечто ужасное. Обычно, у всего есть своё предназначение, однако это явно не тот случай, — пожал магистр плечами. Обнаружив порванный рукав, он драматично вздохнул.

— Вы говорили, что сильнее любого волва, — вспомнила я. — Если бы канемов было больше, это существенно потеснило бы власть волков.

— Кому нужны у власти сходящие с ума к тридцати бесплодные мужчины? Канемы тупик, госпожа Лунар. Не более того. Считай природа нас полезными, хотя бы наделила способностью размножаться, — я не услышала в его голосе горечи. Едва ли при такой жизни, полной боли и презрения, он задумывается о детях. Ранее я уже читала о бесплодии в той книге, слова магистра лишь подтвердили написанное.