Семнадцатый день после исчезновения

Элоди Фрей

Не постичь всей бездны истинного унижения тому, кого ни разу не ловил за мастурбацией лучший друг. Воистину не постичь.

Я стою на площадке и слушаю, как Джек раскладывает продукты – скрипят открываемые дверцы кухонного шкафа и шуршат пластиковые пакеты, лязгают банки и трещат пластиковые упаковки, потом дверцы глухо хлопают, закрываясь, – и убеждаю себя, что исследование собственной сексуальности – вещь абсолютно естественная. И что мужики регулярно это делают.

Через двадцать минут, собравшись с духом, я все-таки спускаюсь в кухню, одетая в самые мешковатые спортивные штаны Джека, в самую большую рубашку, застегнувшись на все пуговицы и не закатав рукава. В общем, закрылась с ног до головы, насколько это возможно; дальше только останется взять простыню и накрыться ею целиком, изображая привидение, как в детстве.

Я захожу в кухню. Джек, убирающий молоко в холодильник, оглядывается.

– Салют!

Повисает неловкая пауза. Мы смотрим друг на друга, не зная, что сказать. Мне больше всего хочется спрятаться в комнатах наверху до тех пор, пока он не уедет. А Джек, подвинув молоко, достает две бутылки пива. Я не большая любительница пива, но забираю протянутую банку, и наши пальцы на мгновение соприкасаются.

– Ты руки-то помыла, надеюсь? – Джек насмешливо скалится.

– Господи боже… – Я со стуком ставлю пиво на стол и разворачиваюсь, чтобы уйти.

Джек со смехом ловит меня за руку, заставляя повернуться обратно. Я опускаю голову как можно ниже, чтобы волосы завесили лицо и скрыли свекольно-красные щеки. Джек обнимает меня, и я утыкаюсь лбом ему в грудь. И едва не вою, чувствуя, как он трясется от едва сдерживаемого смеха.

– Мне очень стыдно, – бормочу я.

– Да не переживай ты так.

Но я и правда переживаю.

– Посмотри на меня, – просит Джек, но я не в силах поднять взгляд. – Посмотри на меня. – Он отстраняется и приподнимает мне лицо за подбородок. И от его искренности стыд слегка остывает. – Ничего страшного не произошло.

– В самом деле? Это же все равно что вломиться к сестре, когда она… – Почему-то я боюсь даже моргнуть, чтобы не пропустить его реакцию.

– Ну… да. – Он на мгновение опускает взгляд.

И меня отчасти разочаровывает легкость, с какой он согласился с моими словами.

Убрав руку от моего лица, Джек принимается разбирать следующий пакет.

– Тебе помочь?

Он качает головой.

Я открываю бутылку пива, и с каждым глотком чувство стыда отступает. Совсем чуть-чуть. А вот чувство легкой досады отступать не собирается. Конечно, Джек воспринимает меня как сестру. Я ведь воспринимаю его как брата, вот и он относится ко мне так же. Но затем, подняв взгляд, я замечаю, как Джек с жадностью следит, как мои губы обхватывают горлышко бутылки. Покраснев, он тут же отворачивается. Я улыбаюсь. И после этого досада рассеивается, как дым.

Джек готовит для нас ужин: курица в сливочном соусе с овощами. Никогда еще я так не радовалась брокколи. Я с хрустом жую тушеный вилок, наслаждаясь им, будто шоколадкой.

– Вкусно, да? – смеется Джек.

– Ты просто бог.

– Ой, как будто я не знаю!

Я закатываю глаза:

– Все-таки между уверенностью и самоуверенностью есть небольшая грань.

– И я умело балансирую прямо на ней.

Я усмехаюсь и тянусь за бутылкой лимонада.

– Ты бы лучше рассказал мне, где пропадал все это время. Ты ведь собирался приехать несколько дней назад.

– Банкир из Сент-Айвса перенес встречу. Пришлось отложить поездку. Было бы странно, если бы я поехал в Корнуолл просто так, за несколько дней до назначенного времени.

– И когда у вас встреча?

– Уже состоялась.

– В самом деле?

Джек улыбается.

– Так что я могу задержаться здесь на некоторое время.

– Отлично.

А затем Джек внезапно серьезнеет, и по моей спине ползет неприятный холодок.

– Что случилось?

– Похоже, нам придется подождать еще немного. Твои родители отказываются проводить пресс-конференцию. Лучше повременить, пока они дозреют. Пресс-конференция привлечет как раз столько внимания, сколько нам нужно, чтобы затея принесла плоды.

– Но…

– Все прочие пропавшие девушки провели в плену несколько лет, прежде чем смогли вырваться.

– Несколько лет? – в ужасе переспрашиваю я. – Нет уж. Ни за что.

– Я и не прошу тебя пропадать на несколько лет. Просто подожди еще пару недель. Иначе зачем было суетиться, если мы так и не добьемся нужного результата?

Уже не в первый раз Джек просит меня побыть в коттедже подольше. Мне хочется вернуться домой, но он прав.

– А ты можешь убедить их в необходимости пресс-конференции? Серьезно, Джек. Я хочу побыстрее вернуться в Кроссхэвен.