– Если вам неизвестно, откуда удалось узнать мое имя, это еще не повод для хамства, - возмутилась Юджин.
– Неужели вы не видите - я не желаю знакомиться с вами. По-моему, для воспитанного человека этого достаточно, и... так будет лучше для вас.

– Я понимаю, мисс Кастл, - не унимался молодой повеса.
– Я кажусь вам назойливым, а мои действия, безусловно, могут показаться нахальными. Но... все же, поверьте, есть серьезные причины... Позвольте представиться адвокат Споук, доктор права, - он протянул визитку и театрально поклонился, - и ради Бога, позвольте присесть - мы привлекаем чрезмерное внимание.

– О Господи!
– картинно закатила глаза Юджин, вздохнула и смерила адвоката взглядом с ног до головы.

С точки зрения любой женщины, доктор Споук был, безусловно, дьявольски привлекателен, но именно это и не нравилось Юджин. Она не любила красавчиков. Ей больше нравились солидные лысеющие мужчины с брюшком, но все же Юджин сдалась.

– Да садитесь, черт вас побери... Вижу, от вас так же трудно отделаться, как от налоговой полиции.

Споук отвесил еще один галантный поклон и занял кресло, завоеванное с таким трудом.

– Разрешите, мисс Кастл, я предложу вашему вкусу местный коктейль, который, с моей точки зрения, заслуживает одобрения. Это особый коктейль, он составлен из пяти сортов старых вин, и букет просто изумителен, - сразу взял быка за ро! а обходительный адвокат.

– Валяйте, - устало согласилась Юджин Только имейте в виду: я терпеть не могу круглых дурацких фраз из французских романов прошлого пека. Так что если не можете выражаться лопроще, то лучше сразу отваливайте, мистер Споук.

А меня зовут просто Юджин.

– О'кей, - весело согласился Споук, - признаться, это мне по душе. А я просто Эдвин - и все.

– И все же, Эдвин, от кого ты узнал мою фамилию?

– Если я скажу, что случайно, - ты поверишь?

– Нет.

– Вот я и не хочу врать, но при моих возможностях это было не столь уж трудно.

– Тогда ты наверняка агент ЦРУ, - насмешливо поддела его Юджин.
– В этом кабаке никто не знает моего настоящего имени, его вообще мало кто знает.

– Нет...
– рассмеялся Споук, - я не агент, но возможности у меня большие.

– Вот как? И откуда же они у тебя?

– У меня много друзей, очень много и очень хороших, - уклонился от прямого ответа Споук.
– Тебя позабавила сценка с твоими соглядатаями?

– Да... Но...

– В древнекитайской борьбе у-шу есть презабавный, но очень сложный стиль, - пояснил Эдвин, любуясь бирюзовыми глазами собеседницы, - он называется "стиль пьяницы". А этот парень владеет стилем в совершенстве и лицедей замечательный. Тебе ведь понравилось? Только полиция... Откуда она взялась?

– Господи, - ужаснулась Юджин.
– Значит, это твоя работа? Зачем тебе это понадобилось?

– Просто не хотел, чтобы при нашем знакомстве присутствовали чужие глаза и уши.

– Ты... ты...
– задохнулась от негодования Юджин.
– Ты даже представить себе не можешь, какие будут последствия!

– Ну почему же... представляю, какие могут быть. Только не надо так волноваться. На самом деле абсолютно никаких неприятных последствий не будет, - спокойно заверил ее Споук.

– Но ты же... ты же не знаешь...

– Что касается Джакомо Лича, то я знаю все, - внушительно отрезал адвокат.

И Юджин осеклась на полуслове. Глаза ее широко раскрылись.

– Этого жирного борова можешь не опасаться. Для меня он не более чем букашка, - самоуверенно заявил Споук.
– А вот и коктейль. Только не пей его через соломинку - не почувствуешь букета.

Юджин смотрела на него с почти благоговейным ужасом.

– Ты кто?
– только и смогла она выдавить из себя.

– Я? Я адвокат Эдвин. Споук, доктор права, - улыбнулся Споук и озорно подмигнул.

Этот простой человеческий жест почему-то успокоил Юджин. И еще... странно, но она почувствовала себя так, словно большая сторожевая собака, сидящая на цепи в ее душе, перегрызла цепь и сбежала в неизвестном направлении. И ей показалось, что еще полчаса общения и... она побежит за самоуверенным адвокатишкой куда угодно - хоть в космос. Но проклятая собака вернулась на место. Юджин нахмурилась:

– Эдвин! Мне не нравятся спектакли, в которых я не до конца представляю свою роль или, еще хуже, выступаю в качестве марионетки, которую дергают за веревочки.