Каждый раз, когда мы целовались, было ощущение, будто это первый раз. Всегда был еще один слой, который нужно было снять.

Я обхватил ее талию руками и повернул ее так, чтобы она не вытягивала шею. Трение ее тела о мое послало еще один толчок похоти от головки моего члена к моим ноющим яйцам.

— Блять, — простонал я.

Вибрации от смеха Скарлетт не помогли моей ситуации.

— Ты сегодня на взводе, — пробормотала она. — Посмотрим, сможем ли мы с этим справиться, не так ли?

Она снова поцеловала меня, обвив руками мою шею и покачиваясь на мне восхитительными, размеренными движениями, от которых у меня в мозгу произошло короткое замыкание.

Я всегда предпочитал душ ванне, но теперь это не так.

К черту душевые кабины. Ванны были лучшими.

Я обхватил ее затылок, удерживая ее неподвижно, пока она сильнее прижималась ко мне. Еще один мучительный стон поднялся по моему горлу.

У нас не было с собой презервативов, и я не хотел разрывать наши объятия, чтобы схватить их из ее спальни. Но она была такой скользкой и мягкой, и она была такой вкусной, что, если я не войду в нее в ближайшее время, я...

В наш поцелуй вплелся резкий вздох не удовольствия, а боли.

Я тут же отстранился, моя похоть переросла в панику, когда Скарлетт вздрогнула, нахмурив брови.

— Что случилось? Я сделал тебе больно?

— Нет, ничего подобного, — успокоила она меня. Она переместила вес и глубоко вздохнула. — Это из-за этой позы. У меня внезапно заболела нога. Вот и все.

— Блять. — Я провел рукой по лицу. Конечно, ее крошечная ванна не была хорошим местом для прелюдии. Обычно я был очень внимателен к тому, как и где мы занимались сексом на случай, если это усугубит ее хроническую боль, но в тот момент я слишком потерялся. — Я не думал...

— Это не твоя вина. — Скарлетт быстро улыбнулась мне. — Обычно все не так плохо, но неделя выдалась длинная. Я более чувствительна, чем обычно.

— Мне следовало подумать об этом, — настаивал я, мысленно ругая себя за оплошность. — Нам не обязательно оставаться здесь. Мы можем уйти в более комфортное место, если тебе нужно отдохнуть.

Я ненавидел, что я сыграл роль в ее дискомфорте. Я бы заплатил любые деньги, чтобы избавить ее от боли, не только физической, но и умственной и эмоциональной.

Но мир за деньги не купишь. Я, как никто другой, это знал.

— Остановись. Это не твоя вина. — Пальцы Скарлетт скользнули по моему рту, успокаивая мою гримасу. — Я хочу заняться сексом. Мне нравится секс. Мне также нравится эта ванна, и мне нравится то, что мы здесь делали. Мне просто нужно было немного... настроиться, прежде чем мы продолжим. Если бы мне действительно нужно было остановиться, я бы сказала тебе.

Должно быть, я выглядел неубежденным, потому что ее рот сжался в упрямую линию.

— Не надо, — сказала она. — Обещай, что не будешь обращаться со мной, как с фарфоровой куклой, которую боишься сломать. Это не то, чего я хочу.

Я коснулся ее губ своими в самом легком поцелуе.

— Так чего же ты хочешь?

— Я хочу остаться здесь. — Я больше чувствовал ее улыбку, чем видел ее. — Я не зря вылила четверть своей самой шикарной пены для ванны. Эта штука дорогая.

Я рассмеялся с облегчением и юмором.

С ней все в порядке. Как она и сказала, она бы мне сказала, если бы это было не так, и я не хотел предполагать, что знаю ее тело лучше, чем она сама. Если и было что-то, чего Скарлетт не могла выносить, так это когда люди жалели ее или нянчились с ней. Ей это было не нужно. Независимо от ее физического состояния, она была одной из самых сильных людей, которых я знал.

— Тогда мы останемся, и я не буду обращаться с тобой, как с фарфоровой куклой. — Мои губы касались ее губ с каждым словом. — Клянусь, я никогда не представлял, что буду делать с куклами то, что собираюсь сделать с тобой.

Мой рот изогнулся от ее резкого вдоха.

— Повернись, — сказал я.

Она повиновалась, и я подождал, пока она не устроится в удобном положении, прежде чем схватил мочалку рядом с ванной и окунул ее в еще теплую воду. Я выжал мочалку на ее плечи, позволяя пенным шарикам стекать по ее спине, прежде чем втереть их длинными, томными движениями.

Наш разговор свелся к ее мягким вздохам и нежному всплеску воды, пока я двигался по ее телу. Белые мыльные дорожки стекали по ее голой коже, и она выглядела такой красивой и довольной, сидя там, ее конечности были тяжелыми от желания, что я мог бы провести остаток своей жизни, делая это.

Я никогда никого не купал, но эта интимность уничтожила меня больше, чем секс. Чтобы Скарлетт доверяла мне настолько, чтобы заботиться о ней, когда она была наиболее обнаженной и уязвимой... это был удар под дых в лучшем смысле этого слова.