На самом деле было приятно вытянуть ногу. Но самое главное, новая позиция позволила ему трахнуть меня глубоко, глубже, чем любая другая позиция, которую мы пробовали раньше.

— Блять, — прошипел Ашер, его тело напряглось от любых ощущений, которые он чувствовал. Его кожа блестела от пота, а его пальцы впились в мое бедро, когда он снова вошел в меня.

Он быстро набрал прежний темп, но теперь мне было еще лучше, когда я лежала, а он был полностью погружен в меня.

Я взвизгнула, когда он попал в место, куда никогда раньше не попадал, и мой разум отключился от чистого удовольствия.

У меня никогда не было такого секса. Грубого, беспощадного и страстного, когда он трахал меня так, будто не мог насытиться мной, а я точно знала, что не могу насытиться им.

Это был тот вид секса, который мог испортить девушке жизнь.

Мои груди дико подпрыгивали от силы ударов, а мой рот был открыт, не в силах говорить, не в силах думать. Я была потной, капающим беспорядком, но мне было все равно.

На самом деле, это только подстегнуло меня. Это было так не похоже на меня, так противоположно тщательному контролю, который я проявляла во всех остальных областях своей жизни, что это заводило.

Мне не обязательно быть Скарлетт. Вместо этого я могла быть этим распутным созданием, которое занимается удовольствиями и плотскими утехами, которое может выскользнуть из себя и войти в мир фантазий.

— Посмотри, как ты принимаешь мой член. — Ашер потянулся и схватил меня за подбородок одной рукой, заставляя меня посмотреть на него в зеркало. Посмотреть, как его член погружается и выходит из моей мокрой киски. — Каждый дюйм погружен в тебя, а твоя киска все еще не может насытиться.

Я заскулила, моя киска сжалась вокруг него в бесстыдном согласии.

— Такая чертовски узкая. — Он опустил голову и впился зубами в изгиб между моей шеей и плечом. — Такая чертовски моя.

Еще один, более жестокий толчок разрушил всю связность, которая могла сформироваться в моем закороченном мозгу.

Я была всего лишь гигантским обнаженным нервом. Даже прикосновение воздуха к моей коже было невыносимым в своей чувственности. Добавьте к этому грязные слова, непристойный вид того, как он вбивается в меня средь бела дня, с невинной музыкой, играющей на заднем плане... и этого было слишком.

Фортепианная партитура достигла крещендо, и мой третий оргазм за полдень взорвался глубоко внутри меня. Я закричала, волны удовольствия вырвались из моего ядра, чтобы поглотить все мое тело. Моя спина согнулась, и свежие слезы скопились в уголках моих глаз, когда я потеряла всякое чувство пространства и времени.

Я была тысячью кусочков ощущений, разбитых на части и собранных заново.

Мои соки все еще капали по моим бедрам, когда Ашер опустил мою ногу со станка и развернул меня. Он усадил меня на деревянную балку и обхватил мои ноги вокруг своей талии, прежде чем он продолжил трахать меня, его стоны становились глубже и гортаннее, пока я содрогалась вокруг него.

Я все еще летала высоко на последних крыльях своего оргазма, когда он кончил с последним глубоким толчком. Его член дернулся во мне, когда он громко застонал, линии его лица напряглись от чистого блаженства.

Музыка все еще играла, когда мы держались друг за друга: я на станке, он стоял передо мной, наши конечности переплелись в потном, изнуренном клубке, пока мы спускались вниз.

— Это один из способов делать кардио, — пропыхтела я. — Поздравляю, Донован, ты сдал свой последний тест по тренировкам.

Его хриплый смех пронзил меня с головы до ног.

— Я ожидаю золотую медаль в память об этом моменте.

— Конечно, ты ожидаешь. — Я положила голову ему на плечо, закрыла глаза и вдохнула его. Некоторых людей успокаивал запах их детства или маминой стряпни, но меня успокаивал его запах. Насыщенный, землистый, мужественный.

Это был запах дома.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — Ашер погладил меня по волосам, нежность его прикосновений была полной противоположностью тому, как он только что трахал меня. — Эта нога на станке...

Я хихикнула, услышав смесь благоговения и беспокойства в его голосе.

— Я в порядке. Поза не была неудобной, и низкий станок помог. — Я подняла голову и одарила его дразнящей улыбкой. — Это одно из преимуществ отношений с танцовщицей. Мы очень гибкие.

Его глаза заблестели от облегчения и нового тепла.

— Понимаю. Не могу поверить, что нам потребовалось так много времени, чтобы использовать студию по назначению. — Он покачал головой в притворном разочаровании. — Что мы делали все это время?