Я действительно собирался купить ей новый топ, так что я не лгал. Технически.

— Как бы я ни верила в обещания игроков... — Ее акцент на последнем слове ясно дал понять, что она не говорила о моей должности. — Я вынуждена уважительно отказаться. Я могу позволить себе химчистку, и мне не нравится раздавать личную информацию незнакомцам. — Она приподняла бровь. — Постарайся больше не проливать пиво на ничего не подозревающих прохожих. Это пустая трата хорошего эля.

Я ошеломленно смотрел, как она уходит. Ее подруга последовала за ней, наполовину посмеиваясь, наполовину украдкой поглядывая на меня по пути к выходу.

Что, черт возьми, только что произошло?

Я не мог вспомнить, когда меня в последний раз отвергали. Удивительно, но я не был расстроен этим; я был... заинтригован.

Иисус. Парень, который мог получить любую девушку, которую хотел, был очарован той единственной девушкой, которая не была впечатлена. Я была ходячим клише.

— Уф. Отвергнут жестко. — Голос Адиля вывел меня из ступора. Я даже не заметил, как он и Ноа приблизились. Он схватил свою газировку со стойки и ухмыльнулся мне. — Она, должно быть, посмотрела вчерашний матч и тоже подумала, что ты играл дерьмово.

— Заткнись. — Но я не обращал на него внимания.

Я был слишком сосредоточен на мелькании темных волос и синих джинсов, когда она исчезла за дверью.

Я никогда раньше не видел Таинственную девушку, но по какой-то причине у меня было предчувствие, что это не последняя наша встреча.

* * *

Следующую неделю я провел, наслаждаясь относительной свободой. Я тусовался с друзьями, смотрел повторы старых шоу и катался на своих любимых спортивных машинах. Футбол меня зажигал, но вождение успокаивало, и я собрал завидную коллекцию роскошных автомобилей, которые использовал для повседневных дел или гонок.

Однако для своего первого занятия в Королевской Академии Балета я выбрал невзрачную машину. Папарацци были проблемой, и мне не нужен был ярко-красный «Феррари», объявляющий о каждом моем шаге.

Когда я прибыл в КАБ, я почувствовал укол удовлетворения от отсутствия «Ламборгини» Винсента. Он не водил подставные машины, поэтому я знал, что его здесь еще нет.

Я припарковался недалеко от входа, мои мысли метались между ужасной тренировкой и девушкой, с которой я столкнулся на прошлой неделе.

Я не знал, почему я все еще думал о ней. Мы обменялись всего парой слов, и я не знал о ней ничего, кроме того, что она могла сама заплатить за свою химчистку и что ей не нравилось «раздавать личную информацию незнакомцам».

При этом воспоминании мой рот перекосила усмешка.

Я не желал многого за пределами футбола, но я бы отдал одну из своих машин, чтобы снова ее увидеть.

Может быть.

Возможно.

Определенно.

Может, и хорошо, что она не дала мне своего имени и номера. Мне не нужно было такое большое отвлечение в жизни.

Я вошел в КАБ, отметился у секретарши, с блеском в глазах, на стойке регистрации и, следуя ее указаниям, направился в учебную студию.

Расположенная в особняке, который выглядел как декорации к фильмам эпохи Регентства, Королевская Академия Балета была очень далека от потных, утилитарных площадок учебного центра «Блэккасла». Там были картины балерин, фотографии балерин, бронзовые статуи балерин... в общем, балерины были повсюду.

Думаю, тонкость не была их сильной стороной.

С другой стороны, на всех поверхностях стадиона «Блэккасл» были отпечатаны логотипы нашей команды, так что мне не стоит бросать камни.

Я прибыл в студию как раз вовремя, чтобы увидеть, как ученики предыдущего занятия выходят из класса.

Я пришел рано, поэтому я задержался, ожидая, пока последний человек не повернёт за угол, прежде чем проскользнуть внутрь. К счастью, ни брата, ни сестры Дюбуа ещё не было здесь, и я воспользовался возможностью осмотреть окрестности.

Я никогда раньше не ходил на балетные представления, не говоря уже о том, чтобы быть в студии, но все выглядело именно так, как я себе представлял.

Стена из зеркал отражала ряд гигантских арочных окон, которые выходили на ухоженные земли академии. Деревянная стойка тянулась по всей длине комнаты, а полы блестели так ярко, что я почти мог видеть в них свое отражение.