— Не будем торопиться. Сейчас у нас есть конкретная задача, а всё остальное решится позже.

— Да, время покажет.

Вид впечатляющий.

Десантный катер вынырнул из дымки на высоте в пару километров, и перед их взором предстала голубая поверхность Полярии. Цвет свидетельствует о том, что катер находится над знаменитыми Лазурными полями. Почва тут имеет существенную примесь редких кремниевых соединений, отсюда и голубизна.

Поверхность прорезана линиями дорог и кое-где — прямоугольными площадками построек.

В глаза бросаются клубящиеся столбы на горизонте — следы ракетных ударов.

Удары наносились точно и аккуратно. Цель — уничтожение стратегически важных мостов и объектов военного назначения. Специалисты тщательно просчитывают предполагаемый урон, чтобы уменьшить число возможных жертв и, не дай бог, затронуть гражданское население.

Опытный взгляд отметит, что ракетная подготовка в этом районе прошла успешно. Превентивными ударами выведены из строя установки противоздушной обороны, которые обеспечивали защиту территорий посредством силового поля. Затем несколько ракет поразили активную часть системы — зенитно-ракетные комплексы. Параллельно катера-автоматы скинули вниз десятки паралитических бомб, те своим излучением вывели из строя большую часть находящейся на земле живой силы противника, не дав поднять в воздух истребители, привести в действие дополнительные средства защиты. Завершили подготовку ракетные удары по инфраструктуре — мостам и транспортным узлам региона.

После чего пришло время десантников — к земле ринулись катера, неся в себе тысячи солдат и офицеров, в задачу которых входит: высадиться на поверхность, при минимальном сопротивлении обороняющихся обезоружить их и захватить инженерные и военные сооружения. Через час или два временный паралич суорийцев пройдёт, и к этому моменту они должны быть под контролем Боккорийской Армии.

Совсем рядом пронеслась пара боккорийских истребителей, приветливо помахав крыльями и оглушив рёвом находящихся в катере.

Родерик оторвал взгляд от иллюминатора.

— Ну что, Давид, страшно? — с лёгкой издёвкой в голосе спросил он.

После дискуссии в кают-компании Эрлих поднялся в глазах Родерика до уровня образованного человека. Теперь Родерик называл напарника исключительно по имени, выказывая таким образом расположение и уважение, заслуженное в интеллектуальной беседе. Давиду же, в свою очередь, даровано право обращаться к командиру на «ты».

— Никак нет, Родерик, — ответил напарник и улыбнулся. — И дело тут не в моём происхождении. Насколько понимаю, в киборгах заложено большинство свойственных людям чувств. А не страшно мне потому, что бывал в переделках и посерьёзнее.

— Ой, да ладно! — Родерик хлопнул Давида по плечу. — Хватит хорохориться. Было бы перед кем, — рассмеялся Родерик с некоторой нервозностью.

— Я не хорохорюсь, — упёрся Давид. — И вправду — не страшно.

— Это плохо. Отсутствие страха означает отсутствие инстинкта самосохранения. Имей в виду — там, внизу, я не дам тебе возможности сдохнуть и просто так отвертеться от задания. Я с тебя три шкуры спущу!

Давид согласно кивнул, поправил шлем и взял в руки лучевой автомат.

В целях соблюдения секретности и дабы не смущать сослуживцев, переодеться в гражданскую одежду решили уже после десантирования, на земле, — по прикидкам Родерика, будет на это время.

В дальнем конце салона кто-то из старших офицеров давал бойцам последние ценные указания. Родерик и Давид не слушали — у них другие задачи. Более того — они точно не знали, каков план наземной операции, потому что пропустили инструктаж, который проводился перед погрузкой на катер. В это время двое диверсантов изучали документацию, связанную с их заданием. Как и обещал полковник, доступ к информации получили лишь за пару часов до высадки.

Родерик снова повернулся к иллюминатору. До земли осталось не больше пары сотен метров. Уже видны отдельные строения и суетящиеся возле них боккорийских солдаты. Нет и намёка на присутствие суорийцев и оказываемое ими сопротивление. В такие моменты Родерик чувствовал себя хозяином ситуации, повелителем территорий, на которые предстоит ступить.

— Ну, вот и всё, — заключил он, обращаясь к Давиду. — Через несколько минут мы…

Чудовищной силы удар подкинул его вверх и не дал закончить фразу.

Катер сначала затрясло мелкой дрожью, а потом замотало из стороны в сторону. Давида отбросило куда-то вглубь салона.

Истошно заорали сирены, пространство вокруг наполнилось едким дымом. Сквозь надрывный, неровный рёв двигателей слышны выкрики офицеров, пытающихся скоординировать действия военнослужащих.

Это могло быть только прямое попадание ракеты.

«Если это так, то дело — дрянь», — промелькнуло в голове Родерика.

— Давид! — что есть мочи заорал он. — Эрлих! Ко мне!

Никто не отозвался.

Ничего не видно. Глаза Родерика слезились от дыма. Спешно опустил забрало из прозрачного металла и нажал кнопку на боку шлема. Насос заполнил внутреннее пространство шлема чистым воздухом из прикреплённого к спине баллона, вытеснил дым и дал Родерику возможность открыть глаза и свободно вздохнуть.

Увиденное не обрадовало. Дым исчез, вместо него в глаза брызнул яркий дневной свет, обрезанный неровной линией обшивки. Это означает, что катер разорвало пополам, одна часть отвалилась, а Родерик находится во второй половине.