– Яна Андреевна, – вырывает меня из своих мыслей голос Марка. – Вы бы не могли вздыхать по тише?

Закатываю глаза. Кажется, я понимаю выражение Жени: – он ходячая головная боль, но чертовски обаятелен! Ведь, Марк настолько дотошно ведёт себя по отношению к работе и сотрудникам, но в тоже время, чертовски обаятельно делает замечания. Это балансирование между “плохой” и “хороший” выходит у него недурно. Весьма недурно.

– Вас не учили, что подслушивать не хорошо?

Слышится скрип колесиков и вот, Марк уже смотрит на меня, поглядывая из-за стенки.

– Мы сидим через гипсокартонную перегородку. Ее пропуская возможность равна около 20 дБ, в то время, человеческий голос достигает 30 дБ в помещении.

Я вновь закатываю глаза. И каким же нужно быть дотошным, чтобы на каждый вопрос Вселенной, он знал ответ?

– Вы это в википедии вычитали?

– Я сам составлял там статью по уровню звукоизоляции и пропускного шума.

Чтож. Про дотошность я, кажется, погорячилась.

– В мире существует хоть одна тема, которую вы не знаете?

Марк по-театральному задумывается.

– Нет, не думаю.

Склоняюсь чуть ближе к Марку, ощущая нарастающее напряжение в воздухе.

– А вы, случаем, не в доме всезнайке родились?

Марк ехидничает.

– А у вас аргументы закончились?

– Вопросом на вопрос не отвечают!

– С чего это вдруг?

Я ничего не отвечаю. Пускай, но последнее слово останется за мной.

Не выдержав натиска тишины, и едва ли разгорающийся внутри меня обиды, я привожу в порядок свой рабочий стол и, убедившись, что по чек-листу я все сделала правильно, выхожу из лаборатории, оставив Марка в давящей тишины.

Все как он любит.

Пока иду по коридору, постоянно проверяю телефон на наличие пропущенного звонка или же сообщения. Но, к моему сожалению, там пусто. Даже на чертовой почте ничего нет!

Быстро переодевшись, поправив прическу и освежив макияж (хотя кого я обманываю, консилер и пудра не скроют моего разочарования в отношениях), выхожу из раздевалки. Спустившись вниз, ищу пропуск. А потом вновь вспоминаю, что вход и выход по биометрии.

Я сегодня какая-то рассеянная.

Тяжело выдохнув, даю возможность камере сканировать мое лицо, попутно натянув слабую улыбку, и как только турникеты открывают передо мной стеклянные ставни, выхожу через них.

Сегодня пасмурно. Солнце давно скрылось за густыми наливистыми тучами, будто бы, не желает ласкать город своими теплыми лучами. Я оглядываюсь по сторонам, в надежде, что увижу Рому… В надежде, что он решил просто так пошутить надо мной. Но где-то глубоко внутри себя понимаю, что это неправда.

Он забыл. Снова.

Обещания, сорвавшиеся с его уст теперь равносильны пустому звуку. Он не изменится, как бы мне этого не хотелось. Как бы мне не хотелось видеть в нём ответственного человека, с таким каши не сваришь. Тянуть на себе отношениях за двоих у меня попусту нет сил, а значит, дальше наши дороги расходятся по разным полюсам.

Машинально достаю телефон и набираю его номер. Зачем я это делаю? Почему бы мне просто не приехать домой и не забыть его? Просто исчезнуть, заблокировав номера, ведь… Рома навряд ли вспомнит, что у него есть девушка, просиживая в очередном баре за просмотром футбола.

В трубке слышатся длинные гудки. Долгие. Протяжные. Нудные. Я хотела было уже сбросить звонок, как Рома ответил:

– Алло?

– Привет, – едва ли сдерживая в себе эмоции, я тяжело вздохнула через нос, проглотив всю обиду. – А ты где?

– Ай блин…

Где-то глубоко внутри меня всё ещё тлел уголёк надежды, но теперь, и он потух.

– Забыл, да?

В трубке послышалось мычание. Впрочем, он всё равно ничего попутного сказать не сможет.

– Прости.. малыш…

– Нет, Ром, – повышаю голос, обхватив себя руками. – Не прощу. Никогда!

– Ну малыш.. я…

– Мне надоело на себе нести отношения.

– Нет, я правда.. забыл, милая… – продолжает Рома оправдываться. Однако, мне становится настолько грустно от мысли, что меня вновь променяли на какое-то более важное дело, что чувствую, как подступают слезы.

– Ты даже и не пытался об этом вспомнить.

– Нет, я правда…

– Думаю, что на этом можно поставить жирную точку в наших отношениях.

– Яночка, – молвит тот в трубку, но я даже и слышать не хочу эти лживые оправдания дальше. – Милая моя…

– Пока, Ром.

И кладу трубку.

Закрываю глаза, чтобы полной грудью вдохнуть тяжелый воздух Москвы, как вздрагиваю от голоса, который раздается позади меня.

– Ваши вздохи до добра не доводят.

Марк. Что он тут забыл?