— Ты молодец, — сказал мой спутник каким-то подчёркнуто серьёзным тоном.

— Спасибо, — ответил я. — Это было не сложно.

— Ты прошёл очень важное испытание.

— Ладно, — я улыбнулся и пожал плечами.

— Малейший проблеск страха тебя бы убил, — продолжал Любомир. — Хорошо, что ты не боялся.

Я встал как вкопанный.

— Ты последний в роду. Чтобы встать на путь возрождения, ты должен был прямо доказать предкам своё бесстрашие, — продолжал дух-хранитель. — Это достойный способ для волхва.

— Подожди… ты же сказал, что это безопасно! — сказал я.

— Разве? — спросил Любомир.

И точно. Не говорил он такого. Сказал только, что бояться нельзя… всё по-честному. Наверное.

— Я это так понял.

— Ну и молодец.

Он одобрительно кивнул и отвернулся. Мы снова углубились в лес, следуя тропинке, которая вела обратно в посёлок. Шли молча. Кажется, Любомир размышлял о чём-то своём. Я же пытался почувствовать гнев или возмущение. Но не получалось. Как можно что-то предъявить парню, который буквально отдал жизнь за родных?

В посёлок вернулись под вечер.

— Чем тебя угостить? — спросил я, когда мы вошли в дом. — Давно требу тебе не приносил…

Любомир улыбнулся.

— Я бы от хлеба не отказался. И мёда. И кофе! Да, если не сложно — сделай, пожалуйста, кофе.

— Тебе с молоком?

— Со сливками. Прохладными. Сделаешь так? Без пенки — просто жирные сливки.

— Конечно, — улыбнулся я.

Захватив на кухне нужные продукты и перелив кофе в бумажный стаканчик, я спустился вниз и пошёл на капище.

Странное дело, несмотря на всё пережитое теперь я чувствовал себя здесь гораздо увереннее. Даже в лица идолам смотрел без прежнего смущения и внутреннего трепета.

Я чувствовал, что становлюсь своим. И мне это нравилось. Пускай даже это означает новые испытания и опасности.

За пару дней я выучил и опробовал ещё несколько заклятий, которые Любомир называл «элементарными» и «совершенно необходимыми в жизни благородного человека».

Больше всего мне понравилась возможность увеличения физической силы и ловкости. Правда, пока что мы изучали его в самом простом, бытовом виде, без специальных навыков. И есть потом приходилось как не в себя, поглощая припасы в промышленных количествах.

Легче всего мне далось одно из самых важных заклятий — наговор послушания. Ну, тут всё понятно из названия: оно заставляет обычного человека беспрекословно выполнять твои указания. Причем сам человек при этом будет считать, что все его поступки совершались совершенно добровольно.

Любомир сразу предупредил, что «напрягать» «чужих» смердов для получения экономической выгоды — серьёзный проступок, и за это можно получить наказание, вплоть до отчуждения части собственности.

— А как их отличить? На лбу-то ведь ни у кого не написано, чьи они, — полушутя-полусерьёзно спросил я.

— Есть такая штука, как прописка и регистрация, — ответил Любомир. — Вот, по ней и определяется. — И что, каждый раз паспорт просить? — улыбнулся я.

— А в чём проблема? — Любомир пожал плечами. — Регистрация — важная вещь. По ней определяется мобильность черни и то, кому из родов идут собираемые со смерда налоги.

— Подожди… но ведь люди могут совершенно добровольно переехать, например, в другой регион. Сменить прописку. И что же, в этом случае, получается, они меняют и хозяина?

— Совершенно верно, — кивнул Любомир. — Согласно Высочайшему Указу, смерды имеют право менять сюзерена. Если простолюдин приехал на время и не может приобрести в новом регионе постоянное жильё, он делает временную регистрацию, а его налоги частично идут постоянному сюзерену. Это всё строго зарегулировано, чтобы минимизировать вероятность конфликтов между родами. Но они всё равно, конечно, возникают. За человеческие ресурсы идёт борьба. Некоторые князья, у которых земли или предприятия находятся на Дальнем Востоке, специально выбивают преференции на совещаниях у Владетеля.

— Ясно.

— Но самое главное — никогда, ни при каких обстоятельствах даже не пытайся применять это заклятие против другого благородного, — продолжал Любомир. — За это может последовать куда более серьёзное наказание, вплоть до отлучения от рода.

— А как я определю, что передо мной благородный? — спросил я.

— О, ты поймёшь, — улыбнулся Любомир. — Ты уже знаешь достаточно, чтобы не ошибиться.

За эти дни я успел привыкнуть к размеренному ритму жизни в «убежище». Хоть Любомир и считал его аскетичным, я же наслаждался роскошью. Мне было хорошо, пускай я и чувствовал себя немного школяром. Многие люди в наше время считают, что, если лишить их смартфона или телевизора, они будут испытывать серьёзный дискомфорт. И я тоже так раньше думал. А теперь даже не вспоминал о социальных сетях и мессенджерах.