Кингстон задержался в дверях и откашлялся.

— Да? — Спросила Кларисса.

— Солдаты очень взволнованы с момента вашего прибытия, мэм. Они беспокоятся за своих жен и мужей в городе. Я подумал, может быть, вы придете и поговорите с ними, чтобы успокоить их умы?

Брови Клариссы поползли вверх. — Я не уверена, что могу сказать им что-то утешительное.

— По крайней мере, если они будут лучше информированы, это поможет им смириться с тем, что произошло, — призвал Кингстон.

Кларисса кивнула. — Хорошо. — Она повернулась ко мне. — Не хочешь составить мне компанию, Монтана? Твоему народу было бы полезно узнать тебя получше.

От ее слов меня пронзил шок. Мой народ? Они не были моим народом, что бы ни говорил мой титул. Но во мне было так много тревожной энергии, что, возможно, отвлечение помогло бы. Кроме того, я могла бы выяснить, насколько они были готовы помочь нам с Валентиной.

— Хорошо, — сказала я, надевая пару ботинок, прежде чем последовать за ней к двери.

Когда мы вышли на улицу, ветерок взъерошил мои волосы и растрепал их у меня за спиной. Я заметила, что Кларисса застегнула еще несколько пуговиц на своем куртке, чтобы не было видно декольте.

— Как ты думаешь, вы с Джулиусом когда-нибудь поладите? — Спросила я, когда Кингстон быстрым шагом направился через двор.

Кларисса весело рассмеялась. — Мы ладим намного лучше, чем тысячу лет назад. — Ее лицо вытянулось, когда она оглянулась на казармы позади нас. — Я думаю, что это все, на что способен наш альянс, Монтана. Истребители никогда не увидят в нас ничего, кроме монстров. — Она посмотрела на меня с жалостью, и гнев разогрел мою кровь.

— Они не видят меня такой, поэтому могут изменить свое мнение и о тебе.

Она неопределенно кивнула, как будто не была уверена в моих словах, и меня пронзила боль от того, что она верила, что Джулиус и Келли теперь видят меня по-другому. Это было не так. И мне не нужно было ее признание этого, чтобы это было правдой, но я хотела, чтобы Джулиус перестал насмехаться над ней и вместо этого начал пытаться наладить с ней настоящую связь.

— Я поговорю с Джулиусом, — тихо сказала я, но она покачала головой.

— В этом нет смысла, Монтана. Мы причинили друг другу слишком много зла. Мы враги. И так будет всегда.

П

о моей коже побежали мурашки, когда я проскользнула в пределы сознания Валентины.

Вокруг меня было темно, но я могла сказать, что нахожусь в помещении. Я оглядела себя и нахмурилась, обнаружив, что одета в грязные лохмотья. Без сомнения, Валентина любила представлять меня такой, но это было не то, что она получит. Я провела руками по своей одежде и заменила ее комплектом из боевой кожи, которую всегда носила в грезах Магнара. Фурия гудел у моего бедра, и я также обзавелась огромным мечом, повесив его за спину.

Впереди послышался слабый рев толпы, и я навострила уши, прислушиваясь к нему. Я двинулась по темному коридору, приближаясь к источнику шума, и пытаясь сохранять спокойствие. Здесь власть принадлежала мне, и я просто должна была цепляться за этот факт. Я могла контролировать все, что нас окружало, одной лишь мыслью.

Валентина любила превосходить других своими способностями, поэтому она почувствует, каково это, когда роли меняются. Я намеревалась выяснить, насколько сильны мои дары. Это были мои владения.

В конце темного коридора я подошла к металлической двери и прижалась к ней ухом, до меня снова донеслись звуки ликующей толпы.

Я сделала глубокий вдох и сжала ручку в кулаке. Я не позволю ей увидеть во мне ни капли страха. Я ни за что не стану показывать ей, что отсутствие Магнара делает со мной. Речь шла о ней, а не обо мне. И пора было получить ответы.

Я широко распахнула дверь и вышла в гулкое помещение, заполненное ликующими вампирами. Я в замешательстве нахмурилась, глядя на них, но их внимание было обращено не на меня. Все взгляды были обращены в одну сторону, и я начала проталкиваться между скоплением тел, пытаясь понять, на что они смотрят.

— Да здравствует королева! — взволнованно взревел мужчина.

— Мы любим тебя, Валентина! — еще громче закричала женщина.

Мои губы скривились, когда я поняла, на кого все эти люди пришли посмотреть. Я продолжала продвигаться сквозь толпу, пока мне, наконец, не открылся ясный вид на саму сучку.

— Твоя красота не знает границ!

— Я лишь за одно мгновение в твоих фарфоровых объятиях, превратился бы в пепел!