Глаза Магнара загорелись дикой яростью, и он двинулся на меня, вынуждая отступить.

— Наш народ не кормит паразитов добровольно, — прорычал он, возвышаясь надо мной, когда мои задние части ног ударились об один из огромных тюков соломы, и я оказалась в его власти.

— Не тебе это говорить, — прошипела я, прижимая палец к месту укуса, которое находилось так близко к его поясу, что я была почти уверена, что Валентина, должно быть, раздела его догола, чтобы оставить его.

Его мышцы напряглись в ответ на мое прикосновение. — Я не хотел, — ответил он, и язвительность этих слов заставила меня почувствовать себя полной сукой из-за того, что я почувствовала в тот момент, когда я это делала, но было трудно полностью изгнать эти мысли из головы.

— Она стояла на коленях, когда делала это с тобой? — Спросила я, и ревность пронзила меня, несмотря на то, что я знала, что он не хотел участвовать в играх Валентины. Но мне ничуть не стало легче принять тот факт, что она получала удовольствие от его плоти. И я не могла перестать представлять, что она делала с ним, когда брала в плен его тело.

Он прикусил язык, глядя на меня сверху вниз, и я почувствовала, как накал нашего спора разжигает и его желание. Мы всегда сгорали от ярости.

— Это даже не она, — раздраженно признал он. — Но она заставила Эрика встать на колени, когда он это сделал.

Мои губы приоткрылись от удивления, и мой взгляд снова скользнул вниз по его телу. — Эрик? — Переспросила я, прикусив губу, чтобы не показать своего веселья по поводу этого факта.

— Я же говорил тебе, что она не получила от меня ничего, кроме крови и поцелуев. И он, если уж на то пошло, тоже.

— Ты целовался с Эриком? — Я подняла бровь, глядя на него, и могла сказать, что он не находил этот факт очень забавным, но, черт возьми, они были смертельными врагами тысячу лет, а теперь он говорит мне, что они стали чертовски близки за то время, что провели вдали от нас.

— Я не хочу говорить об этом сейчас. — Он шагнул ближе ко мне, но отступать было некуда, и небольшой приступ гнева, который я испытывала по отношению к нему, уступил место похоти, которая бурлила у меня под ложечкой.

Мой разум зацепился за воспоминания Валентины о его матери, и я нахмурилась. — Я узнала от нее кое-что еще, пока она спала, — призналась я. — То, что тебе нужно знать…

— Позже, — приказал он, и от его тона у меня подкосились ноги, а он обхватил мои бедра и приподнял меня так, что я оказалась на тюке соломы.

— Но..

— Позже, — прорычал он, протискиваясь между моих бедер, и захватил мой рот в заложники своим, а его пальцы сжали мою талию и пригвоздили меня к месту.

Моя потребность в нем прорвалась сквозь все остальное, как лесной пожар, прогоняя все мысли, кроме ощущения его тела напротив моего, когда он одной рукой задрал мое платье, а другой расстегнул ремень.

Мое сердце бешено заколотилось, когда его рука скользнула по внутренней стороне моего бедра, и он схватил мое нижнее белье, срывая его с меня.

Я ахнула, когда он просунул пальцы внутрь моего намокшего естества, и он удовлетворенно зарычал, почувствовав, какой я была влажной для него. Потому что, конечно, я была такой, черт возьми. Я изнывала от желания с того самого момента, как обнаружила его стоящим там, и нуждалась в его диких прикосновениях больше, чем в воздухе в своих легких.

Я откинулась назад, застонав, когда он взял под контроль мое тело, и его большой палец провел по моему клитору, а остальные пальцы двинулись глубже.

— Клянусь богами, я никогда не желал женщину так, как жажду тебя, — выдохнул он. — И знание, что я могу заставить тебя чувствовать себя так… — Я застонала громче, когда он снова погрузил в меня свои пальцы, и порочная улыбка тронула его губы. — Заставляет меня хотеть тебя еще больше.

— Так возьми меня, — настаивала я, дотягиваясь до его пояса и оттягивая его вниз, обнажая твердый ствол его члена.

Я обхватила его рукой, прикусив губу, когда почувствовала его полный обхват в своей руке, страстно желая ощутить его внутри себя. Он глубоко застонал, когда я провела рукой вверх и вниз по его длине, размазывая преякулянт по его головке и наслаждаясь бархатистым ощущением его твердой плоти.

— Пожалуйста, — выдохнула я, моя потребность в нем была дикой и настоятельной, и это отчаянное желание требовало удовлетворения.

Магнар грубо поцеловал меня, мое имя было у него на губах, когда он вытащил из меня свои пальцы, а затем схватил за колени и подтянул вперед. Я ослабила хватку на его члене, и он сам схватил его, направляя к моему входу, прежде чем протолкнуться в меня. Я вскрикнула, когда он заполнил меня одним сильным толчком, и весь мой мир сузился до ощущения его члена, заполняющего меня до отказа.