— И ты еще спрашиваешь, зачем я проснулся пораньше, — прошептал я на ухо Еве, когда мы, тесно обнявшись, замерли на кровати.

— Надо в душ, — задумчиво проговорила Ева. — А то его займут и придется в очереди стоять.

Завтрак вызвал у меня очередной прилив ностальгического умиления. Нам подали молочную рисовую кашу, сливочное масло кубиками на тарелочках и кофе с молоком. Ну как, кофе… Не знаю, из чего на самом деле варят этот сладкий напиток.

Музыканты были не такими бодрыми и веселыми, как вчера. Лица многих, особенно Яна, который вчера накидался больше других, яростно контрастировали с этим вот «завтраком юного пионера». Смотрелось ну очень комически — патлатые помятые рокеры вазюкают молочную кашу ложками по тарелкам. Детский сад «Королек и шутик», ха-ха.

Вася-Дружина примчался в гостиницу в начале одиннадцатого. Нервный, чуть дерганный.

— Викторыч, я вам тут тачку подогнал, — деловито сказал он, отведя меня в сторонку. — Тема такая, короче. Трое прыгают ко мне, а остальные — в пепелац Гоши. Только чо подумал… А инструменты-то ваши поместятся?

— Так у нас же автобус, — сказал я. — Можешь просто показать дорогу, нас водитель довезет следом.

— А… — на лбу Васи-Дружины заходили глубокие складки, похожие на мозговые извилины. — В натуре. Ну тогда погнали уже, тыры-пыры, а?

Вообще-то, я ожидал, что Вася привезет нас в пафосный коттедж в стиле «цыганский шик». Стереотипы сработали. Даже не жизненные, а из всяких там бандитских сериалов и фильмов. Раз авторитет, значит должно быть дорого-бохато. И золотой унитаз еще. И люстра с хрустальными висюльками до самого пола. Шик-блеск-кич, вот это все.

И когда наш «пафосный кортеж» остановился рядом с обычным таким частным домом, я мысленно над собой посмеялся. Ну да, коттедж. Дворец, блин. Вася так-то на тонированной девятке гоняет. И сейчас всего-то девяносто второй, а вовсе не, скажем, девяносто восьмой. Не успели еще отстроиться пафосные коттеджи в достаточном количестве. Да и Закорск — это, прямо скажем, сильно не столица. Откуда у Васи средства на хоромы? На златую цепь на короткой шее хватило, и то хлеб…

Вася первым выскочил из машины и помахал нам. «Ангелочки» тоже высыпали на улицу. Из за калитки послышался бодрый собачий лай. За забором напротив показалось внимательное лицо соседки.

— Фу, Шарик! — скомандовал Вася и сунул руку в дыру в заборе рядом с калиткой. Негромко лязгнул засов. — Подождите тут, сейчас я пса привяжу.

Соратники Васи из машин не показывались. Только дымили в приоткрытые окна. Сам же босс скрылся за забором и громко общался со своей собакой. Пронзительного голосили синички. Ну или воробьи. В общем, горластая птичья мелочь, которой весной становится особенно много.

Идиллическая картина. Вообще, блин, никак не вяжется с бандитами, стрелками и разборками.

«…а вдруг у него там котик дома один…» — со смешком подумал я.

— Заходите! — прокричал из-за забора Вася.

Мы гуськом втянулись в калитку. К дому вела деревянная дорожка. Вокруг — жизнерадостно зеленеющие кусты сирени. За домом видно несколько аккуратных грядок и край затянутой пленкой теплицы.

«Дааа, очень цыганский шик!» — подумал я.

— Кусается? — настороженно спросил Бельфегор, кивая в сторону будки. Рядом с которой скакал привязанный рыжий кудлатый пес, отчаянно махая хвостом.

— Да не, вообще добрый, — мотнул головой Вася. — Если не привязать, до смерти может гостей зализать.

— Зато лает громко, — сказал Бельфегор и перехватил поудобнее кофр своего поливокса. По глазам было заметно, что нашему рыжему клавишнику сейчас хочется поставить тяжелую штуку и броситься обниматься с мохнатой собакой хозяина дома.

Внутри элементы «дорого-бохато» все-таки появились. Ремонт был явно не совсем сельский. На окнах — блестящие бордовые шторы с золотой бахромой и кистями. Обои с крупным серебристым узором. Ковры везде, где только можно их постелить. Камин в гостиной.

— Васенька, что же ты не сказал, что гостей столько будет! — всплеснула руками миниатюрная женщина с чуть усталым и тревожным лицом. Судя по явно наличествующему фамильному сходству — мама. — Я бы два пирога испекла. И вот еще что… Спустись в погреб, надо варенья достать, а то я хватилась, а там на донышке…

— Все нормально, мама, — голос Васи стал таким умилительным. Он заботливо обнял маму и чмокнул в щеку. — Сейчас ребят к Артему провожу и спущусь.

— А хлеба ты купил? — спросила мама.

— Вот, блин, башка дырявая! — Вася хлопнул себя по лбу. — Забыл. Сейчас сгоняю парней. Викторыч, вы проходите-проходите! А то Темка там извелся весь уже, наверное.

Комната младшего брата Васи была довольно большой, но когда мы все в нее набились, там, ясен пень, стало тесно. Паренек лежал на кровати. Не знаю, чем именно он болел, но вставать ему или было нельзя, или он просто не мог. Сначала мне показалось, что ему лет восемь-девять. Но когда он приподнялся на локте, обалдело оглядывая внезапно нагрянувших гостей в таком количестве, сало понятно, что он старше. Лет двенадцать-тринадцать. Просто хиленький очень. Но взгляд серьезный и умный. Ну да. Три шкафа с книгами. Причем там вовсе даже не только какое-то увеселительное чтиво. Письменный стол, телевизор… И множество фигурок и изображений медведей. Целая коллекция.