Конечно, тюрьма и обвинение в убийстве никому не пойдут на пользу, и Игорю в СИЗО в стократ хуже. Только эта мысль помогает мне одергивать себя и не вгонять в еще большую панику. Ему гораздо тяжелее, а ною тут почему-то я.

До свидания еще есть сорок минут, когда я подъезжаю к зданию следственного изолятора. За это время даже успеваю отдать сотруднику небольшую передачку мужу с вещами, сама прохожу тщательный досмотр и, наконец, попадаю все в ту же темную комнатку со столом и двумя стульями посередине.

Вот-вот приведут Игоря, а я даже не могу сформулировать в голове вопросы, которые неплохо бы задать мужу. Времени в этот раз еще меньше. Адвокату хоть и удается выбивать для нас больше свиданий, чем положено, но следователь все равно находит способы ограничивать наше общение с Игорем.

— Встал к стене, — басом проговаривает сотрудник ФСИН, и я вздрагиваю.

За дверью происходит какое-то копошение, звон металла и тяжелый вздох. А когда дверь открывается, я даже вытягиваю шею, чтобы поскорее увидеть Игоря.

И он заходит первый.

Еще более худой, серый и злой. Последнее замечаю по глазам мужа.

Неужели он разозлился из-за того, что на свидание пришла я, а не Регина? Бред.

Отгоняю от себя эти мысли и даже натягиваю подобие улыбки, чтобы немного разрядить атмосферу между нами.

— Привет, — шепчу первая и аккуратно дотрагиваюсь пальчиками до его рук.

— Привет, Нина, — шумно выдыхает Игорь, — Почему здесь ты, а не Регина?

Еще пару дней назад от такого вопроса я бы испытала шок, но сейчас, каждую минуту вспоминая, как чуть не лишилась жизни, отвечаю ему совершенно спокойно:

— Потому что я так захотела.

— Понятно, — усмехается муж и начинает зачем-то рассматривать стены помещения.

— Я зря пришла?

— Нет, я рад… — Игорь возвращает взгляд на меня и как будто даже снимает маску недовольства, — Я, правда, рад, Нина. Очень соскучился по моей девочке. Но в следующий раз не забирай у Регины возможность встретиться со мной. Она помогает мне с делом и со скорейшим выходом отсюда.

— Почему она, а не адвокат?

Игорь недовольно поджимает губы, как будто я лезу не в свое дело.

— Она работает вместе с адвокатом.

— Ясно, — грустно усмехаюсь и перевожу взгляд на фсиновца.

Вот и поговорили. Хочется встать и уйти прямо сейчас, но я лишь мысленно стискиваю зубы и возвращаюсь к мужу.

— Как ты? Как Яна?

— Яна у Аллы Анатольевны, а я… Нормально.

Еще утром я планировала рассказать обо всем: кто настоящий владелец всего нашего имущества, что у Юли Рудиной есть мстительный брат и как я чуть не стала жертвой еще одного преступления в нашем поселке, но твой младший брат спас меня.

А сейчас… передумала и поняла, что Игорю лучше полностью сконцентрироваться на своем освобождении, не взваливать на себя еще и мои проблемы.

— Узнал от адвоката, что ты общаешься с Глебом, — вдруг заявляет муж, — О чем вы разговариваете?

Ну, например, о том, что твоя клиника и дом принадлежат ему.

— О тебе, — отвечаю без длительной паузы, чтобы не вызывать у Игоря никакие подозрения, — Мы общались пару раз и обсуждали твой арест.

— И все? — прищуривается мужчина.

Ранее Игорь с легкостью распознавал, когда я вру. Мимика, бегающий взгляд выдавали меня «с потрохами». Сейчас же я смотрю прямо ему в глаза, не сжимаюсь и одерживаю победу. Внутренний сканер мужа не замечает подвоха.

Почему не говорю о Глебе? Обязательно расскажу, но позже.

— И все.

— А ты изменилась, — подмечает Игорь.

— Стала хуже?

— Нет… Скорее злее и сильнее. Чувствуется мое отсутствие в твоей жизни.

— А когда ты присутствуешь в моей жизни, я слабая?

— Не слабая, но мягкая и женственная, — на лице Игоря появляется улыбка, — Такая, в которую я когда-то влюбился.

В обычной ситуации я бы расчувствовалась, но вместо этого еще сильнее напрягаюсь.

— Думаю, как раньше уже не будет.

— Не переживай. Я выйду отсюда, и все вернется на свои места. Поставим большую елку во дворе, как Яна хотела, фонарики повесим, отметим Новый год в нашем доме…

— Он не наш, — с дуру вырывается у меня.

— Что ты имеешь в виду?

Ну все, отмотать уже не получится.