Я засовываю руки в карманы, готовый к выходу. С уходом Грейс у меня больше нет причин находиться в офисе Харриса.

— Зейн. — Зовёт он.

Поворачиваюсь к нему лицом.

Его глаза странно блестят, почти как у загнанного в угол животного.

— Ты ведь знаешь, что это не конец? Дальше будет только хуже. Лучше уже не будет.

— О чем ты говоришь?

— Нет. — Он качает головой. Тусклые глаза метаются туда-сюда на бледном, как бумага, лице. — Это не может выйти наружу.

Моя челюсть работает в раздражении. Какого чёрта?

Внезапно глаза Харриса проясняются и устремляются на меня.

— Мне все равно, кто она для тебя — сестра, любовница, давно потерянный донор яйцеклеток. Просто держи её в узде.

От его слов мои плечи напрягаются. Я улыбаюсь, но это не очень красивое зрелище, и я вижу, как он вздрагивает.

— Ты хоть знаешь, почему она здесь, в Redwood Prep? Ты знаешь о последствиях?

Он берёт салфетку и вытирает пот с лица.

— Конечно, я знаю.

Лгу, выпрямляясь.

— Нет, не знаешь. — Он смеётся, и это звучит безумно. — Чёрт возьми. Нам конец.

Закатываю глаза, устав наблюдать за этим жалким, хнычущим беспорядком. Но я успеваю сделать только один шаг к двери, как тут же оборачиваюсь.

— Харрис.

Поднимает взгляд.

— Сегодняшний инцидент был единичным. Это первый и последний раз, когда ты пытаешься избавиться от неё. Ты понял?

Он вздрагивает.

— Кто для тебя эта женщина?

— Именно то, что она сказала. Она — семья. — Я вытаскиваю барабанную палочку и направляю её на него. — Так что подумай дважды, прежде чем приходить за нашей девочкой.

По щёкам Харриса расползаются два красных пятна.

Я прохожу мимо широко раскрывшей глаза секретарши, а в голове у меня все гудит. Между Грейс и Харрисом возникло странное напряжение.

То, как он смотрел на неё, словно не мог смириться с тем, что она дышит воздухом, заставляет все волосы на моём затылке встать дыбом.

Тигрёнок, во что ты, черт возьми, ввязалась?

Харрис не из тех, кто пугает. Обычно он улыбается, отпускает злые шутки и выглядит совершенно ошарашенным. Каждый раз, когда он берёт микрофон на митинге, ему приходится несколько раз кричать «тишина», прежде чем кто-нибудь обратит на него внимание.

Он — фигурант.

Марионетка.

Висящая на ниточках тех, кто могущественнее его.

И есть много более могущественных, чем он.

Отец — один из них.

Миллер, председатель совета директоров, — другой.

Я никогда не видел в Харрисе угрозы, но не могу отделаться от ощущения, что между ним и Грейс есть плохая кровь.

Теперь мне чертовски любопытно.

— Как раз вовремя. — Говорит знакомый голос.

Поднимаю взгляд и останавливаюсь прямо перед дверью.

Датч, Сол и Финн ждут меня в коридоре.

Мой близнец прислонился к шкафчикам, лицо тёмное, черты жёсткие. Сол не сводит с меня глаз. Финн выглядит нетерпеливым.

— Что вы, ребята, делаете? — Спрашиваю я. — Разве вы не были в тренировочном зале?

— Мы подумали, что тебе может понадобиться подкрепление. — Говорит Датч.

Сол хмурится.

— Это было грубо с твоей стороны.

Мои брови взлетают вверх.

— Пойти за Харрисом без меня. — Заканчивает он.

Я иду по коридору.

Они втроём следуют за мной.

Финн догоняет меня первым.

— Что это было?

— Честно? Я все ещё пытаюсь понять это.

— Ты бросил тренировку и помчался на бешеной скорости, чтобы столкнуться с Харрисом, просто так?

Датч нахмурился.

— Я не это имел в виду. — Огрызаюсь я.

— У него была причина. — Говорит Сол.

— Конечно, у него была причина. Я спрашиваю, был ли он успешным или нет.

— Грейс занималась своими делами.

Финн смотрит на меня.

— Так он не уволили её?

— Нет.

Датч поджимает губы.

Сол улыбается.

Финн выглядит скучающим.

— Но это не из-за отсутствия попыток. Ей пришлось разыграть карту сводного брата.

Сол низко присвистывает.

Датч вскидывает бровь, впечатленный.

Финн сует руку в карман.

— Должно быть, она была в отчаянии.

— Или злилась.

Я вспоминаю, как её глаза испепеляли меня, когда она прорывалась мимо.

— Теперь все кончено. — Говорит Датч. — Она объяснилась. Все хорошо. На этом все должно закончиться.