— Э-э-ой! Э-э-ой!

От противоположного берега отделилась лодка и, пересекая озеро, юный гребец стал энергично работать веслом.

— Э-э-ой! Я давно жду тебя, отец, — сказал он, выпрыгивая на песчаную отмель, и помог сложить добычу в лодку.

Отец с сыном взялись за весла и поплыли вдоль берега.

Красив Зюраткуль при тихой солнечной погоде. Смотрятся в воду нависшие над ним деревья и кустарники. Трудно оторвать глаза от прозрачной глубины озера, где порой стремительно проносятся стаи мелкой рыбешки.

— Файзулла, нам надо торопиться — налегая на свое весло, промолвил тревожно охотник. — Идет гроза. Пожалуй, домой не успеть.

Подросток посмотрел на небо. Оно было чисто, как хрусталь. Повеял ветерок. По воде пробежала легкая рябь. Откуда-то потянуло холодком. Из-за хребта неожиданно выплыли белые облака и, бросив на озеро легкие тени, стремительно понеслись на юго-восток.

Небосклон стал сумрачным, неласковым. Спряталось солнце. Озеро потемнело. На берег накатывались сердитые волны. Охотник с сыном, вытащив лодку на берег, заползли в густой кустарник. Сплетения из дикого хмеля образовали здесь как бы плотный шатер.

— Переждем грозу здесь, — положив возле себя ружье, охотник уткнулся лицом в колени и задремал. Сказывалась дневная усталость.

Подростку надоело лежать. Он хотел подняться на ноги.

— Сиди, — сказал ему властно отец и показал рукой на небо.

Из-за Уреньги, обхватывая гору со всех сторон, выползала тяжелая мрачная туча и закрыла Зюраткуль.

Упали первые крупные капли дождя. То, что увидел Файзулла в последующую минуту, наполнило его сердце страхом. Внезапно налетевший шквал с яростью обрушился на деревья, гнул их к земле; порой раздавался треск упавших лесных великанов. Мимо Файзуллы, едва не задев его крылом, пролетела какая-то птица. Осветив на миг бушующие волны озера, блеснула молния. Раздался оглушительный грохот.

Наконец гроза прошла. Черная туча потянулась на Сатку, оставляя за собой светлую полоску света, которая, постепенно расширяясь, освещала озеро, берега и тайгу.

Выглянуло солнце. Отражаясь в его лучах, засверкали на траве мириады дождевых капель. Отец с сыном не спеша направились к лодке.

Выплескав из нее воду, охотник с Файзуллой поплыли дальше. Вот и речушка Большой Кыл, что впадала в Зюраткуль. Там, за выступом скалы, их жилье. Еще несколько взмахов веслами и, закрепив лодку между двух валунов, они стали подниматься с добычей к хижине, сложенной из грубо отесанных бревен.

Навстречу вышла женщина.

— Ахмед, я так боялась за тебя и Файзуллу. Такая гроза, а вас все нет.

— Да, сегодня нелегкий день, Фатима. Я устал, промок и голоден, как шайтан. Давай разводи огонь. Обсушиться надо.

Отдохнув, охотник принялся разделывать убитого козла.

…Под покровом ночи двигались на конях четверо всадников. Впереди, напряженно всматриваясь в темень, сидел в седле мужчина богатырского телосложения. За ним, тревожно оглядываясь на молчаливо ехавшую женщину, закутанную в шаль, следовал второй. Цепочку всадников замыкал напевавший что-то себе под нос стройный конник.

Это были старые друзья — Дормидон, Фрося, Даниил и Артем. Лошади шли вяло, порой спотыкаясь о камни и коряги. Видимо, всадники ехали издалека.

Начинался рассвет. Впереди уже четко обрисовывались контуры Уреньгинского хребта.

Дормидон, ехавший впереди, остановил коня и, повернувшись лицом к Фросе, вопросительно посмотрел на нее. Затем оживленно жестикулируя, начал о чем-то рассказывать Фросе, показывая при этом на Уреньгинский перевал.

— Он говорит, что недалеко от нас лежит озеро Зюраткуль. А устье реки Большой Кыл находится вправо. Спрашивает, куда ехать: к реке или сделать привал у подножия? — пересказала она Даниилу.

— Пускай ведет к реке. Там должна быть хижина Ахмеда.

Пальцы Фроси замелькали перед Дормидоном. В ответ глухонемой закивал ей головой и показал на ближайшую гору.

— Он хочет подняться на вершину горы и оттуда посмотреть, как лучше проехать на Кыл.

— Пускай съездит, — согласился Даниил.

Глухонемой повернул лошадь с тропы и скрылся за деревьями. Трое всадников сошли с коней и, привязав их, стали дожидаться возвращения Дормидона.

Как они оказались в тайге?

После того как майор Гагрин утвердился в Челябе, разрозненные отряды пугачевцев рассеялись кто куда. Даниил Кайгородов с Никитой и Артемом ушли в горы. Полковник Грязнов потерялся. Одни утверждали, что его захватили в плен солдаты Гагрина, другие клялись, что видели, как зашел он в воеводский дом, спрятал какие-то важные бумаги, затем с боем пробился к потайному ходу из крепости и, вскочив на коня, ускакал в степь. Но никто толком не знал, где полковник.

Между тем все было так. Иван Никифорович, вспомнив, что в государевом доме остались приказы военной коллегии Пугачева, решил их взять с собой. Поручив Кайгородову отвести отряды к Шершневой, он пробрался в город, где шли еще отдельные стычки, оставил лошадь у потайного выхода и поспешно вошел в дом. Спрятал нужные бумаги за пазуху и прислушался. Пушкари из Кыштыма, израсходовав ядра, яростно дрались возле орудий с напиравшими на них солдатами. Иван Никифорович хотел было броситься к своим на подмогу, когда неожиданно увидел на крыльце двух дюжих прасолов.