– - Признайтесь, Мартин.... Я, наверное, кажусь вам очень скучным, да? Я хочу сказать, вы, наверное, не таким предполагали увидеть меня, да? Но когда человеку поручают такое задание, как это, приходится целиком сосредоточиваться на запланированной цели. Так же точно обстоит дело и с туникой. Я знал, что она не могла быть тесной. А на самом деле была. Так я прошел до заданного места, которое называется Фермопилы...
– - он наморщил лоб, -- Фермопилы.

– - Это древнегреческое название, Джек, вы это знаете?
– - осторожно опросил я.

– - Да, мы не очень привыкли к греческому языку, не так ли?
– - Он улыбнулся, но глаза его по-прежнему оставались ледяными.
– - Не часто здесь, в НАСА, приходится слышать этот язык, только однажды, там, внизу, на базаре...
– - последние слова он произнес медленно и задумчиво. Я не был уверен, что правильно понял его я переспросил:

– - На базаре?
– - Он посмотрел на меня отсутствующим взглядом и замолчал. Теперь я уже не сомневался -- что-то неладно, что-то явно не так.

– - Джек, -- обратился я к нему.

– - А да, я говорил о своем походе...

– - О вашей прогулке, разве не так вы называли это?

– - ... прогулка? Да, верно. До того места... греческое название, я все время забываю его...

– - Фермопилы.

– - Именно так. Поначалу все шло хорошо. Вот только, пожалуй, немного жала правая сандалия...

В моей голове тихо зазвонили колокольчики тревоги.

– - Естественно, впрочем, для воина, который совершил такой трудный и длительный марш. С стороны, мы должны были добраться до Фермопил... медленно говорил он.

Я прервал его:

– - Такой длинны марш? Я бы не сказал, что это длилось так долго, Джек. И поясните, почему вы упомянули о тунике и сандалии? Прежде вы не вспоминали о них.

– - Ну да -- туника и сандалии. А как иначе я должен назвать их?
– удивился он и, не дожидаясь ответа, продолжал: -- Цель была -- Фермопилы. А когда я дошел туда, меня остановили...
– - Он опять некоторое время помолчал и странным низким глубоким голосом закончил: -- Я увидел, как прибыли... они.

– - Они?

Я поймал себя на том, что перехожу на шепот:

– - Они... кто?

И вдруг у меня мелькнула мысль: "Он шутит!" Нет, он не шутил. Я почувствовал, что меня бросило в жар --от невероятного, просто невозможного. Что делать? Колокольчики тревоги звонили что было сил. Тогда я спросил:

– - Кто это они?

Темпль вонзил в меня свои светлые глаза и ответил:

– - Персы.

Я переспросил:

– - Персы?

И меня охватил панический страх, по всему телу побежали мурашки, да, именно так, как обычно пишут в сказках, и я решил, что, наверное, схожу с ума или брежу, и потому ухватился за какую-то ниточку надежды: "Может быть, он и в самом деле шутит или говорят каким-нибудь шифром?"

– - Их было много. Гораздо больше, час мы ожидали. Все войско.

Нет. Это был не шифр. И Джек не шутил. Очень может быть, он вообще никогда в жизни не шутил. Он наморщил лоб, поставил локти на стол, соединил руки и опустил их на подбородок. Он смотрев на меня, но не видел. Взор его впился в какую-то точку, невероятно далекую, но вполне реальную.

– - Разумно было ждать их в Фермопилах? Как ты считаешь?
– - тихо спросил он.
– - Им волей-неволей пришлось бы пройти этим путем. Они не смогли бы долго продержаться в Фессалии!
– - Он, усмехнулся.
– - Это нищая страна! Чем так прикажете питаться? Пылью, что ли?

Я сделал огромное усилие, чтобы взять себя в руки, и остался сидеть на месте.

Теперь, казалось мне, все ясно Вовсе не я сошел с ума, а он. Не журналист Мартин Купер бредил, а астронавт Джек Темпль. Может, быть, это была расплата? Утратой рассудка обернулась для него столь отважная затея -всего за сто пятнадцать минут слетать на Луну и обратно... Люди слишком, многим рисковали. Пока астронавт молчал, погрузившись в свои далекие мысли, я соображал: "Что делать? Позвать кого-нибудь? Сообщить во всеуслышание, что Темпль сошел с ума? Да, именно это и нужно сделать..." Я взглянул на дверь. Она заперта. Окон нет. Микрофонов, естественно, тоже. Грей держал свое слово. Я хотел было встать и все же направиться к выходу, но меня охватил какой-то непонятный страх... О нет, я не боялся, что Темпль завопит, как одержимый, и бросится душить меня, нет... Меня напугала трансформация его мозга. Мне следовало уйти. Прочь. И как можно скорее. Это слишком большое испытание для меня.

– - Или по-твоему, -- стремительно спросил он, мы должны были занять другую позицию? Может, нам следовало защищать Афины? Ответь!

Совершенно растерявшись, я проговорил:

– - Нет... Не знаю...

– - Не знаешь? В эллинском ареопаге тоже никто ничего не знал!
– - Теперь голос его звучал твердо. Лицо стало жестким и злым. Он стукнул кулаком по столу.
– - А пока а мы спорили, Ксеркс со своими легионами продвигался вперед!
– - Он протянул руку и схватил меня за запястье.
– - А ты говоришь, что не знаешь!