Зато я точно знаю, что там документы, и почти уверен в том, кем стал Гриха. Но что ему от меня надо? Не говорит, хитрит, хочет расположить к себе. Вот и болтает о том, что мне нужно. Хитрюга, но я тоже не промах.

— Экзамен ты, можно сказать, сдал, — сказал я после осмотра. — Но давай заканчивать, мне скоро выходить.

— Тут уже и недолго осталось. Из всей городской братвы самым благоразумным оказался «отмороженный» Артур, когда у него несколько человек в банде вашим попались. Припёрся он к Слепому, согласился скидывать долю в общак, а Слепой тоже гибкость проявил, рогами не упирался, за старое ничего не предъявлял и вообще пообещал, что замолвит своё слово за тех людей Артура, кто на зону отправился чалиться. Кросс на это поглядел, испугался, что они сейчас против него союз заключат, и тоже с ними замирился. В общем, порешали они, что город большой, места хватит всем, давайте зарабатывать, а не стрелять. Теперь мир и покой.

— До поры, до времени, — сказал я, и Турок кивнул, соглашаясь. — Старые обиды всё равно не забыты.

— Зато в новом УК будет 210-я статья по организованной преступности, — он засмеялся. — Так что тебе и твоему бате будет проще их прижать. Сам-то к нему ещё не собираешься в отдел?

— Молодец, Гриша, садись, пять, экзамен сдал, — я кивнул, не забыв пометить себе и про статью, и про то, что он знает, что мы с батей работаем в разных подразделениях. Многовато он про меня знает. — Там, за перекрёстком меня высади.

— Не вопрос. Так что хоть магазин я хочу открыть на территории Артура, но всё равно про всех выяснил.

— Ты не магазин хочешь открыть, а что-то другое. А магазин — это прикрытие. Потому что у вас в…

— Вот ё*** его мать! — воскликнул он и резко затормозил. Нас двоих подбросило. — Там гаишник спрятался!

— И даже не один, — я посмотрел в зеркало заднего вида.

«Шестёрку» они припарковали за киоском, чтобы никто из водителей не видел, а сами караулили у обочины. У одного, усатого, был полосатый жезл, у второго — укороченный автомат, висевший на плече.

— Ладно, разберёмся, — хвастливо сказал Турок и потянулся открыть бардачок. — У меня на такой случай уже готово…

В бардачке лежали документы и сигареты, ничего необычного. Зато я обратил внимание на другое, что он таскал в жилетке под своей спортивной мастеркой, а потом и на другое, что он прикрывал полами куртки.

Но спросить не успел. Гриша вышел из машины, подтянул штаны, и в этот момент заткнутый сзади ПМ выпал на землю. Турок выпучил глаза, посмотрел на оружие, на гаишников, потом на меня.

— Вот ты всегда таким рассеянным был, — тихо произнёс я.

Только он собрался что-то сказать, но не успел. Гаишник тоже заметил пистолет, но удивлялся недолго.

— На землю! — рявкнул он, дёргая затвор автомата, посмотрел на меня и добавил: — Из машины!

Весело получилось. А ведь Турку достаточно показать свои документы. И он покажет, вот только по нему видно, что для него это нежелательно.

Не хочет светить ксиву, раз так умоляюще смотрит на меня. Не просто так он шифруется, и не просто так пытался наладить со мной контакт. Значит, если выручу, это может мне пригодиться.

Я открыл дверь.

— Выхожу, — громко объявил я и цыкнул собаке, чтобы пёс не рычал. — Вы меня не узнали, мужики? Пашка Васильев, из уголовного. Тимур, ты чё, меня забыл? Ну, Сан Саныча-то должен помнить.

Усатый мужик с погонами старшины, державший в руках жезл, с удивлением переглянулся с сержантом, и тот опустил автомат.

— А откуда ствол? — спросил сержант.

— Да мой это, — якобы с неохотой сказал я. — Левый. У нас тут операция, ловим одного из универмаговских на живца. Ствол этот нужен для дела, что он его якобы купит, а вы тут нас остановили, он уже и слинял.

— Предупреждать надо, — покачал головой, поверив мне, старшина Тимур. — А то это, номер грязный, — он показал жезлом. — Цифры не видно.

— Да кто-то стучит им из диспетчеров, — я махнул рукой, а потом подобрал увесистый пистолет (значит, там полный магазин) и убрал в карман, — так что тихо хотели и быстро. Ладно, теперь уже поздно, засветились. В следующий раз иначе сделаем.

И я сделал вид, что расстроен срывом операции, и они тоже расстроились, что не вышло срубить лёгких денег с богатого джипа с номерами другого региона. Но зато я не нарушил прикрытие Турка, мало ли, откуда у него взялся знакомый мент, а кто он на самом деле — никто пока не знает.

Зато я узнаю. Вернувшись в салон, я протянул ему оружие, но руку не убрал.

— Дай свою корочку, — потребовал я.

— Какую?

— Которая у тебя в кармане жилетки.

Он вздохнул и полез за удостоверением. В руку мне легла багровая ксива, я её открыл и всмотрелся внимательно.

— Лейтенант Григорий Владимирович Туркин, — вслух прочитал я, — ФСБ России. Гриха, как ты вообще, такой рассеянный, туда устроился? Я думал, у чекистов вообще строго с отбором туда.

— Да я же не в поле работал, — он завёл двигатель. — Я в кабинете сидел, бумажки с места на места перекладывал. Но сокращают кабинетных, людей и так не хватает, сказали, чтобы занимался сам делом, а меня прикроют. Так что нельзя мне корочкой светить, а то спалят.