— Оря, — согласился Дориан, — способна запомнить информацию и применить её в жизни, взглянув лишь один раз. Даже в нашем комьюнити это редкий дар, — заметил инженер, посмотрев на Орифию. — Как жаль, что ты со своим талантом прозябала в забытых окнах.

— О боже, — не без сарказма произнёс Люк, — в наши руки даром был послан суперчеловек.

— Вы украли его, — решил сообщить Дориан.

— Украли, — согласилась Орифия, приосанившись.

— Украли, — согласился и Люк, махнув на них рукой, взял в руки компьютер. — Мне нужно отлучиться на время, — напряжённо произнёс он.

Как только он вышел из каюты управления, Орифия вновь счастливо заулыбалась.

— Твоя нервная реакция удивительно меня раздражает.

Если бы её это волновало. Орифия давно переросла тот возраст, когда её заботило то, что думали остальные. Ну их к чёрту! Она считала, что даже тем, кто родился нищим, бездомным человеком, повезло больше, чем ей. Ведь она всё это время была заключена в тюрьму.

— То, что говорит Люк, — правда, — наконец произнёс Дориан. Он поднял компьютер капитана, на котором через камеры показывали команду корабля. — Ты действительно сама забралась на этот корабль.

— Нет, — ответила Орифия, перестав улыбаться. — Я знала, что путь корабля был составлен через главный путь и должен был отойти через час после того, как он отправился. И я никак не могла узнать, что они выйдут в туннель без разрешения.

— Я не говорю, что ты знала, что эти идиоты пойдут по неизвестному маршруту без разрешения. Я говорю о том, что ты хотела сбежать с окон.

Некоторое время стояла тишина. Внимание Дориана давно сконцентрировалось на компьютере. Он с усмешкой смотрел на то, как команда обвиняла в чём-то капитана. Как жаль, что не было звука! Он бы с удовольствием послушал.

— Шесть тысяч триста сорок три, — произнесла Орифия. Дориан отвлёкся от компьютера, нахмурившись. Он бросил взгляд на экран, пытаясь понять, что означала эта информация.

— Что?

— Шесть тысяч триста сорок три квадратных метра, — повторила Орифия. Она бездумно смотрела на экран с траекторией их движения.

— Что это? — переспросил Дориан.

— Шесть тысяч триста сорок три квадратных метра — это площадь главных окон, в которых я жила. Двенадцать квадратных метров — моя комната, в которой я жила, сколько себя помню. Лётчик способен удаляться от окна на двенадцать тысяч и четыре километра, после чего он теряет управление. Но нет, — качнула головой Орифия, не оборачиваясь к Дориану, — после этого он не теряется в космосе. В каждый лётчик внесена специальная программа, которая заставляет его кружиться вокруг оси места с наибольшей гравитацией. Эта гравитация у окон. Ты знаешь, что люди не работают в окнах больше трёх лет? А знаешь почему? Там на станции они начинают медленно сходить с ума.

Дориан изумлённо смотрел на хранительницу, позабыв о проблемах команды.

— Алкоголь не помогает мне перестать думать. Я точно знаю, где находится каждая розетка окон, я точно знаю, где находится ядро станции и где находится запасное. Я научилась читать, когда мне ещё не было пяти, а пользоваться компьютером — и того раньше. Каждый год поступает новая команда в окно, они не меняются разом, каждый год меняются позиции. Каждый раз они… — Орифия прервала свою речь на мгновение, заметив какое-то аномальное явление на компьютере.

Дориан продолжал изумлённо смотреть на Орифию, нахмурившись. Далеко не все знали о запасном ядре каждого корабля или станции, что было сделано на случай неожиданных происшествий. И шесть тысяч было разрешённым расстоянием лётчика. Нужно быть безумно отчаянным, чтобы додуматься превысить этот интервал только для того, чтобы посмотреть, что будет.

— Ты бы хотел прожить всю свою жизнь в окнах?

— Просто, — заговорил Дориан, но осознал, что в горле пересохло. Он сглотнул, прикрыв на мгновение глаза, — люди мечтают попасть в любые из окон хотя бы на год.

— На год, два или три. Три — это максимальное число. Я живу там двадцать семь лет. И до сих пор не сошла с ума.

— Почему ты никогда не подавала запрос на перевод? — спросил Дориан. — Любой научный центр был бы счастлив принять тебя с такими данными…

— Какими данными? — спросила Орифия. — Я не зарегистрирована ни в одной из систем.

— У каждых окон… — заговорил было Дориан, но Орифия его перебила.

— У каждых окон есть совет директоров, что следит за ними, и корпорация, которой они принадлежат. семьдесят три прошения я подала, начиная с возраста тринадцати лет по основной системе исчисления. Первый ответ был о том, что я слишком мала, следующие были отклонены. Когда я достигла возраста совершеннолетия, ответ поменялся, и мне посоветовали остаться там, где мои навыки могут являться полезными. Потом мне сообщили, что если кто-либо будет готов принять меня на работу, то мне позволят улететь. Разумеется, на спонсирование тех, кто возьмёт меня.

— Любой научный университет…

— Ты назвал меня пилотом-самоучкой, как только увидел, — сухо произнесла Орифия. Дориан молчал, девушка бездумно смотрела перед собой. — Отвечая на вопрос: да, я собиралась спрятаться на этом корабле в надежде выйти на основную станцию и оттуда долететь до Мус-Хая. — Она опустила глаза вниз и повернула лицо к Дориану. — Мне всё равно, что ты думаешь. Я хочу жить, а не существовать. Я хочу видеть жизнь. Деревья, планеты, живые цветы. И да… — Она развернулась к нему всем телом. — Мне всё равно, что мы вышли в этот неизведанный туннель. Мне всё равно, если они не достигнут своей цели и нас выкинет в любой из миров. Я просто не хочу больше быть там, в окне.