Проходя мимо одного из открытых погребов, маэстро принюхался. Сморщился. Ощутил тошнотворный запах человеческого пота и испорченной рыбы. Заглянул внутрь решётки.

Внизу, на полу, сидели негры, в каком-то тёмном рванье и тихо гундосили бесконечную, бессмысленную песню, из которой впоследствии суждено было родиться то ли блюзу, то ли рэгги, то ли ещё какому-то подзаборному рэпу...

Один из испанцев дал пояснение.
– Негры, сеньор Шуберт. Чего-то ноют, воют, скулят по-своему. Ничего не понятно.

– Как же не понятно?
– возразил творец.
– Всё понятно. Это тоже музыка. Негритянская, народная. Я бы даже сказал классическая музыка. Разве не слышите? Прислушайтесь. Они поют... – Пам-па-рам пам-пам... Парам-пам-пам. – Эту мелодию надо просто перевести на какой-нибудь из европейских языков, и она зазвучит.

Испанец ухмыльнулся.
– Маэстро? Не смешите мои сапоги. Какая у негров может быть мелодия, они говорить-то толком не умеют!

Шуберт поднял руки. Помахал ими как лебедь, садящийся на воду...

– Давайте, не будем спорить, дон Эгласис. Сейчас я вам всё докажу. Я известный музыкант и композитор. У меня отличный слух.

Он нагнулся, посмотрел на человека, который чего-то там завывал. Обратился к нему с вопросом.
– Эй, ты – Кокоджамба с Джамалумбы? Да, ты! Который в углу. С подбитым глазом. А ну, пропой ещё раз, да погромче, из последнего....

Африканец привстал и проурчал что-то похожее на...Хун-гара-нгара-нге мату-у да-да. Хун-гара-нгара-нге гара-нга-га.

Маэстро отпрянул от ямы. Воскликнул.
– Друзья! Что и требовалась доказать - всё просто и понятно!

Он уловил мелодию. Погонял её в творческой голове. Провёл процедуру "Компьютерной обработки" от наброска до мастенга. Наложил на болванку спец. эффекты. Убрал шумы и потёртости. Добавил слова.

– Сеньоры и сеньориты!
– композитор взял гитару. Потренькал пальцами. Поднял голову и радостно сообщил своим поклонникам...
– По-испански это песнопение будет звучать, примерно так...

Прозвучал небольшой проигрыш, а затем, на чистом испанском, была исполнена старая, добрая, затертая до дыр "La camisa negra"...

Tengo la camisa negra

Hoy mi amor estа de luto

Hoy tengo en el alma una pena

Y es por culpa de tu embrujo...

– Господи!
– одна из дам заломила руки. Чувственно задышала. Замахала веером.
– Кто бы мог подумать, у этих чёртовых обезьян, такие прекрасные и душевные песни.

– Это потому, что перевёл мой учитель!
– ученик в берете вновь бросился восхвалять своего наставника.
– Он творец от бога. Он великий музыкант и творец! Давайте же ему поаплодируем. – Браво, брависсимо, гениально!

– Не стоит меня перехваливать, юноша. – Ответили откуда-то с небес.
– Надо быть скромнее. Я не великий. А всего лишь первый и самый выдающийся из великих.

***

Клубы утреннего тумана стали понемногу рассеиваться. Открывая один за одним небольшие участки моря. Подул лёгкий ветерок, который начал растворять непроглядное молоко пелены. Ветер чуть усилился. Стали видны верхушки мачт. Затрепыхался флаг гордой Кастилии. В момент, когда казалось, что скоро всё развеется и можно будет продолжать путешествие... Перед "Leоn Real", едва ли не в ста метрах, появился большой корабль с тремя стройными мачтами, прямыми парусами и высоко задранной вверх кормой.

Пока вперёдсмотрящий разглядывал его, открыв от удивления рот, корабль тяжело развернулся лагом к волне, так что стали видны жерла орудий, зловеще скалившиеся из его раскрытых портов, чёрная полоса, проходившая вдоль его корпуса и плоские полотнища парусов, растопыренные ветром.

– Ттт-ревога, - матрос с трудом прокричал сигнал опасности.

.....

Непонятный шум разбудил вселенца. Откуда-то сверху, со стороны палубы, слышались дикие вопли, крики, ругань, беспорядочная стрельба, беготня и суматоха.

В каюту влетел радостный Левашов с окровавленной шпагой в руках.

Их сиятельство зевнул. Потянулся, поднимая руки над головой.

– ЛюдовИк? Что за шум? Что происходит? Завтрак, когда?

– Нападение, ваше высокоблагородие!
– лицо поручика просто светилось от счастья. Глаза горели. Волосы на голове стояли торчком.
– Не то пираты, не то морские разбойники, не то ещё какая-то чернь подзаборная. Я, между прочим, господин подполковник, пока вы почивали...
– Он гордо вскинул подбородок. Поднял клинок и отсалютовал им.
– Уже успел заколоть двоих-с негодяев. Так, что утро доброе. Просыпайтесь. Предлагаю подняться наверх. И продолжить веселье! Их, там, еще – дофига!