– Вова, давай!

Ладин и молодой пехотинец стали перекидывать гранаты через стену, где они разрывались сполохами огня и резкими хлопками, которые затем превращались в нечеловеческие вопли.

Спустя минуту «гранатомётчики» добежали до Воробьёва, и теперь им предстояло самое сложное – в наступающем рассвете, когда уже можно было угадывать человеческие силуэты, нужно было преодолеть около трёхсот метров открытого пространства.

– Если кто-то будет ранен, никто не останавливается, - предупредил Слава. – Иначе, перебьют всех. Это понятно?

По глазам молодёжи Слава понял, что их страх требовал именно этого – живым останется только тот, кому повезёт.

– Всё, - Воробьёв сделал несколько глубоких вдохов. – Направление – на крайний дом. Бегом – марш!

Бойцы ринулись к спасительным домам. Слава посмотрел на коровник – в прицел было видно с десяток человек, идущих широким фронтом. Если сейчас начать их бить, то можно окончательно потерять время и тогда уже точно остаться с противником на совершенно не выгодной для себя позиции. Пока совсем не рассвело, следовало попытать счастья и использовать последний шанс – что бы там, на окраине Николаевки, спастись от вражеского огня.

Повернувшись, Слава увидел на земле брошенный РШГ – Вова освободил себя от лишнего груза. «Да и черт с ним», - мелькнуло в голове. Молодёжь бежала впереди, но вскоре они выдохлись и заметно сбавили скорость. Над головами всё чаще стал раздаваться противный звон пуль.

– Ускорить движение! – крикнул Слава. – Половина пути осталась!

Ладин мелькал далеко впереди, но когда его обстреляли свои же, он упал и стал громко кричать, обозначая себя как «своего». Сзади затарахтел пулемёт, и это уже было невыносимо.

– На землю! – крикнул Слава, и упав, откатился в сторону.

Попадали и солдаты.

– Все целы? – спросил Слава.

– Да, - ответил один.

– Рассчитайсь! – крикнул Воробьёв.

– Первый… второй… третий… - ответили бойцы.

– Вот теперь вижу, что все… лежим пока, не отсвечиваем.

Над ними звенели пули. В какой-то момент пулемёт замолчал.

– Приготовились! – сказал Слава. – Вставать по команде!

Он ждал – буквально ещё одной, короткой очереди. И она прозвучала.

– Вот теперь он пустой, - сказал Воробьёв. – Бегом – марш!

Мальчишки подскочили и побежали. Незапланированная остановка позволила слегка отдышаться, и пока вражеский пулемётчик вставлял новую ленту, они успели добежать до околицы и завалиться за постройками первого дома. Здесь уже на четвереньках стоял Вова, и часто сплёвывая, пытался отдышаться.

– Чуть свои не убили, - сказал он.

«Свои» стояли рядом, и на чём свет материли прибежавших:

– Нам сказали, что дозоры все перебиты, - после череды матерных выражений, командир отделения пытался оправдаться. – Мы подумали, что это хохлы бегут.

– Не ссыте, хохлы сейчас будут тоже, - сказал Воробьёв, отплёвываясь и стараясь надышаться. – Их там до-хре-на! АГС есть? Бейте между коровниками, они там.

Командир отделения убежал, и буквально через минуту за соседним домом застучал автоматический гранатомёт.

– Что нам делать? – спросил один из бойцов.

– А где ваш командир? Вот к нему и идите… - Воробьёв пожал плечами, мол, наши общие приключения закончились, ищите новые с другим командиром.

ГЛАВА 5

В «снайперском» доме оставался только водитель, который в броне и шлеме с автоматом в руках «охранял и оборонял» имущество группы.

– Командир сказал, что все дозоры перебиты, - сказал он вместо приветствия, когда Воробьёв и Ладин ввалились в дом.

– То есть, наши вещи ты уже загнал втридорога? – спросил Слава.

– Товарищ сержант, как можно… - Жорж слегка отстранился от Воробьёва на случай рукопашной реакции.

– Наши где? – спросил Слава.

– Так все по своим постам разбежались, как стрельба началась.

– А командир где?

– Товарищ сержант, майор Трофимов мне не докладывает, куда он ходит.

Попив воды, Слава среди вещей разыскал свой тактический рюкзачок и быстро стал его наполнять: бутылка минералки, две банки тушёнки, три батончика «Сникерс», четыре пачки патронов к «Манлихеру» - всё, что он нашёл – остальное, видимо, забрал Трофимов. Вова, вместо винтовки взял автомат, выложив из разгрузки бесполезные магазины к бесшумному «Валу», оставленному где-то в поле между Петровкой и Николаевкой.