Психотерапевтические и социально-психиатрические вмешательства могут оказать эффективную помощь в таких случаях только тогда, когда распознан аутистический фон пациента.

По сравнению с многолетней клинической экспертизой в лечении детей и подростков с РАС, во взрослой медицине относительно мало известно об этих расстройствах. Специализированных амбулаторных клиник для лечения РАС у взрослых, которые были открыты за рубежом совсем недавно, все еще слишком мало, чтобы удовлетворить растущий спрос на диагностическую оценку.

Эта оценка должна быть рациональной и эффективной, чтобы сократить время ожидания до постановки надежного диагноза (которое в настоящее время обычно длится несколько месяцев) и позволить своевременно начать соответствующие поведенческие и социально-терапевтические меры.

Диагностические критерии синдрома Аспергера у взрослых:

1. Качественное нарушение социального взаимодействия (не менее 3 из 5 областей):

– выраженное нарушение в использовании нескольких видов невербального поведения;

– неспособность развивать отношения со сверстниками;

– отсутствие заинтересованности в том, чтобы доставить удовольствие другим или поделиться своим опытом с другими;

– отсутствие социальной или эмоциональной взаимности;

– трудности в понимании социальных ситуаций и мыслей и чувств других людей.

2. Ограниченные, повторяющиеся и стереотипные модели поведения и интересов (по крайней мере 3 из 5 областей):

– поглощенность стереотипными и ограниченными моделями поведения;

– кажущаяся непреклонная приверженность определенным нефункциональным рутинам или ритуалам;

– стереотипные и повторяющиеся манеры;

– постоянная озабоченность частями объектов/систем;

– склонность думать о проблемах как о черных или белых, а не гибко оценивать различные точки зрения.

3. Качественные нарушения вербальной и невербальной коммуникации (не менее 3 из 5 областей):

– тенденция переключать любой разговор на себя или на интересующую данного индивида тему;

– выраженное нарушение способности начинать или поддерживать разговор;

– педантичный стиль изложения или включение слишком большого количества деталей;

– неспособность распознать, заинтересован слушатель или скучает;

– склонность говорить вещи, не учитывая их эмоционального воздействия на слушателя (faux pas).

4. Нарушения воображения (по крайней мере в 1 из 3 областей):

– отсутствие разнообразной, спонтанной ролевой игры (например, игры с детьми, включающие притворство);

– неспособность рассказать, написать или придумать историю;

– отсутствие интереса к художественной литературе или интерес, ограниченный ее возможной фактической основой (научная фантастика, история, техника кинопроизводства).

5. Предпосылки (все области):

– задержка или аномальное функционирование в каждом из уровней функционирования на протяжении развития, в том числе в детском возрасте;

– вытекающие из этого нарушения в социальной, профессиональной или других важных сферах жизнедеятельности;

– отсутствует клинически значимая общая задержка речевого развития, и отсутствует клинически значимая задержка когнитивного развития; критерии другого специфического первазивного [3] расстройства развития или шизофрении.

1. Нарушение социального взаимодействия

Главная особенность – отсутствие интуитивного понимания правил межличностных отношений. С раннего детства больной выделяется как социально изолированный человек, мало заинтересованный в завязывании или поддержании дружеских отношений, особенно со сверстниками. Существующие типы социальных контактов могут быть эксцентричными или высоко эгоцентричными. Члены семьи часто воспринимают этого человека как хладнокровного и эгоистичного, но в то же время очень надежного, честного и свободного от культурных или сексистских предубеждений. Существуют заметные трудности в надлежащей оценке контекста социальных ситуаций («слабая центральная когерентность») и в допущении эмоциональных точек зрения других людей, то есть эмпатии, которая представляет собой способность распознавать чувства, намерения и отношения других людей, создавать их образ в собственных мыслях и эмоциях и опосредованно чувствовать их. Другой способ охарактеризовать это как нарушение способности «ментализировать», иначе говоря, нарушение в области «теории разума» [4] .

2. Нарушение связи

Наблюдается выраженное нарушение восприятия, интерпретации и реализации взаимомодулированных контекстно-зависимых невербальных коммуникаций, например мимики, просодии, положения тела и жестикуляции.

Зрительный контакт может быть заметно уклончивым или, наоборот, фиксированным, не используемым в коммуникативных целях. Несмотря на высокоразвитые языковые навыки с точки зрения грамматики и словарного запаса, такому человеку не хватает понимания социально-прагматического содержания (например, не выраженных вслух просьб, устойчивых выражений) и семантического содержания (например, иронии, метафоры), поэтому общение имеет тенденцию быть в высшей степени интенсивным, формалистическим.