Анриетта и раньше крутилась рядом с Орнуа, но прежде их общение не переходило той особой границы, когда можно себе позволить перейти на “ты”… такая фамильярность болезненно царапает слух.

— Десерт? — Рэйнхарт рассеянно смотрит на тонкие пальцы на своём предплечье. — Да, конечно, Анриетта. Выбирай, что пожелаешь…

Отворачиваюсь, натягиваю чепец пониже и прохожу мимо этой чудесной аристократической компании в сторону выхода.

Оказавшись на улице, несколько раз вдыхаю полной грудью сырой воздух.

Это всё ерунда… не стоит даже думать об этом…

И всё же мыслями я снова возвращаюсь к увиденному.

Я хожу туда-сюда вокруг ресторации и не могу решить, как поступить. Уйти или остаться и дождаться, когда он выйдет?

Можно было бы подойти прямо к столику, но начать говорить с Рэйнхартом при всех, было бы глупостью. Мне нужен разговор наедине.

Пока размышляю, вижу, как лорды и леди начинают парами покидать ресторацию, следуя по улочке к своим каретам.

Быстро сдёргиваю с себя чепец и снимаю передник, заталкивая всё в корзинку. На ходу приглаживаю, выпавшие из косы, пряди волос и поправляю простенькое рабочее платье.

Рэйнхарт замечает меня и отпускает руку Анриетты. Сам подходит ко мне.

Нависает своим ростом. Молчит. Обжигает глубоким антрацитовым взглядом.

Сердце разгоняет гулкую дробь.

Мысли превращаются в диких зайцев, запертых в узкой клетке: они мечутся и прыгают, не давая мне себя угомонить.

Как в двух словах объяснить всё, что со мной случилось в ту ночь?

С чего начать?

Глубокий вдох. Едва открываю рот…

Рэйнхарт останавливает меня жестом:

— Ну нужно, леди Милс, — его голос идеально холоден. — Не стоит ничего говорить. Этим вы лишь ещё больше унизите меня… и себя.

— Подожди, ты ничего не знаешь! Там было…

— Я и не хочу ничего знать, — резко перебивает меня. — К тому же теперь это не имеет никакого значения.

— Ты не понимаешь!…

— Вы! “Вы” не понимаете! Обращайтесь ко мне на вы, как и положено этикетом! Может, вы, леди Милс, забыли, что посторонние люди обращаются друг к другу на вы?

Он злится, хотя и не повышает голос.

Приходится проглотить обидное замечание, так как Анриетта уже шагает в нашу сторону с широкой улыбкой пираньи.

— Между мной и лордом Эмильтоном ничего не было! То, что ты… вы видели…

— Ещё и лгунья!.. — сквозь сжатые зубы.

В животе всё скручивается от того, каким взглядом он награждает меня.

— Вы можете выслушать, не перебивая? — нервничаю и злюсь. — То, что ты… вы видели там на балу, было не по-настоящему! Я этого не хотела… — запинаюсь, оттого, что нервничаю. — Рэйнхарт, они чем-то укололи меня, и я не могла идти…

— Дорогой, кучер ждёт. Из-за нас другая повозка не может проехать.

Анриетта делает вид, что меня нет. И мне хочется дать ей хороший подзатыльник.

— Я не могла идти сама! А Эмильен сказал, что отвезёт меня к врачу! — выпаливаю окончание фразы, но её смысл теряется без объяснения общей картины.

— Пойдём, милый, дурные сплетни сейчас не пойдут тебе на пользу, ты же сам понимаешь, — сладкий голосок, лёгкая улыбка, её пальцы снова ложатся на его предплечье.

— Анриетта, не делай вид, что меня нет! — рычу, жалея, что не могу испепелить её взглядом. — Ты тоже в этом участвовала! Расскажи, как сняла с меня ленту и передала Эмильену! Расскажи, как вы спланировали моё похищение! Расскажи, как сговорились, чтобы подставить меня!

— О, Боги Варрлаты, да она сошла с ума и бредит! — Анриетта картинно прижимает одну руку к губам, а другой тянет Рэйнхарта в сторону кареты. — Дорогой, нужно уходить, эта женщина просто опасна!

— Рэйнхарт, стой! Дай мне договорить! — выкрикиваю уже вслед, потому что Орнуа, разворачивается и шагает прочь.

Земли! Он должен согласиться обсудить земли!

Бегу следом и оказываюсь рядом, когда Орнуа поднимается в карету следом за Анриеттой.

— Погоди…те, милорд! Земли! Милорд, я хотела обсудить с вами земли! — смотрю на него с надеждой.

Ну давай же, Рэйнхарт! Давай… тебе же нужны земли…

— Леди Милс, — на мгновение замирает на мне нечитаемым взглядом. — Хочу прояснить на будущее: я не желаю иметь с вами ничего общего.

Дверца хлопает перед моим носом, и карета трогается. Едва успеваю отскочить от начавших движение колёс.

Смотрю вслед удаляющемуся экипажу, глупо открывая и закрывая рот.

Чувствую себя полной дурой.

Ева