Сложилась поистине невероятная, даже комическая ситуация. Горстка боевых кораблей контр-адмирала Зубова, ничтожная по численности в сравнении с объединенным космофлотом союзников, сумела намертво запереть всю эту грозную армаду в, казалось бы, неприступном убежище. Наши растерянные адмиралы и командиры лихорадочно пытались собрать подразделения, но раз за разом замирали в растерянности, видя, как только их эскадры начинали разворачиваться в боевые порядки для контратаки, вражеские корабли слаженно смещались, нацеливая орудия прямо на уязвимые стыковочные узлы и недостроенные секции лагеря. Любая попытка прорыва и выхода в открытый космос грозила обернуться непоправимой катастрофой и огромными потерями…

Лицо первого министра, обычно надменное и невозмутимое, сейчас выражало целую палитру сложных чувств — от растерянности и недоумения до плохо скрываемого раздражения пополам с горькой иронией. Нервно забарабанив пальцами по подлокотнику, усеянному сенсорными клавишами управления, он скользнул взглядом по главному экрану, расчерченному на сектора условными обозначениями кораблей и их текущего статуса. Удручающая картина…

Птолемей мрачно усмехнулся и, вызвав на связь командующих союзными флотами, невесело процедил, глядя на их растерянные и смущенные лица, обрамленные рамками голографических мониторов:

— Что ж, господа адмиралы, кажется, злодейка судьба над нами изрядно подшутила. И должен признать, это уже начинает становиться совсем не смешным. Чувствую, что после случившегося сегодня позора над нами еще долго будет потешаться вся просвещенная Ойкумена. Представляю, сколько язвительных памфлетов и карикатур вскорости появится в галактической инфосети. Кошмар!

Среди вызванных на связь космофлотоводцев на экранах царило тягостное молчание.

— Господин первый министр, позвольте обратиться? — взял слова адмирал Дессе. — Прошу дать нашим силам некоторое время на подготовку к решающему сражению. Поверьте, нет никаких сомнений в том, что в итоге мы разобьем вражеский флот в пух и прах, отомстим за понесенный урон. Наше численное превосходство неоспоримо. Но сейчас я настоятельно советую не предпринимать поспешных действий. Нам необходимо тщательно продумать план совместной контратаки, провести перегруппировку и занять наиболее выгодные позиции. Только так мы сможем свести наши потери к минимуму и одержать безоговорочную победу.

Дессе бросил быстрый взгляд на нахмурившегося было Птолемея и, понизив голос, добавил:

— Прошу прощения за прямоту, но должен сказать, что вы, увы, сильно ошибались, столь пренебрежительно оценивая военные таланты и боевой дух контр-адмирала Зубова. Судя по этой беспримерной по наглости и стремительности атаке на наши оборонительные порядки, напрашивается неутешительный вывод: против нас сражается не просто отважный — отчаянный, я бы даже сказал, безрассудный командир. Но при всем при том Зубов несомненно является опытнейшим космофлотоводцем, способным на неординарные действия. Также не будем забывать и о том, что под его командованием сейчас находятся лучшие из лучших, цвет мятежного флота: гвардейские дивизии в полном, восстановленном составе, и элитные экипажи, закаленные в десятках кровопролитных сражений. Плюс к тому же еще две «линейные» дивизии Черноморского космического флота…

Дессе тяжело вздохнул, обведя коллег усталым, но пылающим решимостью взором:

— Так что сейчас самое главное для нас — успокоиться, вернуть самообладание и хладнокровие. Необходимо трезво и взвешенно обдумать изменившуюся диспозицию, провести тщательный анализ обстановки и выработать максимально эффективную стратегию разгрома противника с учетом всех его уязвимых и сильных сторон. Любые поспешные и опрометчивые действия могут привести к непоправимой катастрофе. Только так мы сможем переломить ситуацию и обратить временное торжество врага в его сокрушительное и окончательное поражение…

Слова осторожного Дессе, призывающие к сдержанности и тщательной подготовке контрудара, буквально всколыхнули собравшихся на виртуальное совещание адмиралов союзного флота. Особенно яростно на них отреагировала Агриппина Ивановна Хромцова — командующая доблестной 5-й ударной эскадрой Северного космофлота.

Невзирая на свой уже немолодой возраст, решительная и отчаянная до безумия Агриппина Ивановна продолжала лично водить свои корабли в атаку, всегда оказываясь в самом пекле схваток. Непревзойденный мастер таранного боя и абордажных схваток, она наводила ужас на врагов одним своим появлением в секторе сражения.

Сейчас адмирал Хромцова едва сдерживала клокочущие в ее груди эмоции. События последних часов — внезапное появление кораблей противника, разгром передовых соединений и унизительное отступление остатков флота под прикрытие силовых щитов базы, привели ее в состояние крайнего возбуждения пополам с праведным гневом. Лицо Агриппины Ивановны пылало, а глаза метали молнии. Казалось, еще мгновение — и эта женщина не выдержит и сгорит от стыда и негодования.

Подавшись вперед к экрану монитора, так что ее резкие, словно высеченные из гранита черты заняли весь обзор, Хромцова с жаром воскликнула:

— О какой еще подготовке и промедлении толкует наш уважаемый начальник Генерального штаба?! Какого дьявола мы вообще должны ждать?! Да будь моя воля, моя дивизия уже давно ринулась бы в бой и в космическую пыль растерла корабли этого подлого цареубийцы!

Произнеся последние слова, Агриппина Ивановна гневно сверкнула глазами. Именно так она называла контр-адмирала Зубова после того рокового дня, когда тот хладнокровно стрелял в Его Императорское Величество Константина Александровича, нанеся ему смертельное ранение.