Выйдя на небольшую площадку, обсаженную по кругу деревьями, свернули к затейливому павильону.

— Прошу, господа! — пригласил Тодзио, опускаясь в плетеное кресло.

Сквозь широкие проемы окон открывался вид на спокойные воды залива. По их свинцовой глади скользили десятки шлюпок, парусников, катеров. Издали они казались игрушечными. Держа в руке бокал с лимонадом, посол слушал премьера.

— Предложение германского правительства о нападении на Россию детально и исчерпывающим образом обсуждалось на совещании японского правительства с императорской ставкой, — говорил Тодзио. — Но, господин посол, время еще не наступило. Для войны с Россией сейчас все же пришлось бы ослабить фронт на Юге и сдать несколько островов противнику с тем, чтобы перебросить силы на Север. Однако это означало бы тяжелое поражение в глазах Азии. — Тодзио умолк, потом уже с сожалением добавил: — Одновременное продвижение на Юг и на Север пока невозможно и нецелесообразно для Японии.

Наступило долгое молчание.

— Конечно, если Япония не располагает силами, достаточными для успешного проведения таких операций, ей, естественно, целесообразнее сохранять нейтралитет по отношению к Советам. Россия, во всяком случае, должна держать войска в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке в ожидании конфликта, — глубоко вздохнув, примирительно проговорил посол, но в глазах его стояло недовольство. — Я имею сведения, господин премьер-министр, что в последнее время часть русских войск отведена с границы в тыл для работы в колхозах.

Тодзио высоко поднял брови.

— Эти сведения достоверны, — заверил Отт. — Очевидно, русские чувствуют себя спокойно.

Тодзио обратил глаза на своего полковника.

— Так точно! — подтвердил тот. — Общая численность отведенных войск неизвестна, но, по предположениям, там никак не меньше двадцати процентов состава армии.

Премьер подозвал адъютанта и приказал:

— Незамедлительно свяжитесь с генералом Умедзу. Заготовьте приказ о проведении маневров или перегруппировки. — Когда адъютант отошел, Тодзио спросил: — Каковы, господин посол, общие черты летних планов вашей ставки?

— К сожалению, господин премьер, я не располагаю интересующими вас данными. Я могу только сказать, что предполагается нанести удар на Юго-Западе, который может явиться большой неожиданностью не только для наших врагов, но и для наших друзей, — несколько неопределенно сказал Отт.

— Победное завершение этой операции и явится сигналом нашего выступления, — остро взглянул на него Тодзио.

— Турция планирует свое выступление также к этому времени, — как бы вскользь заметил посол.

— А пока будут проведены дополнительные меры по усилению Квантунской армии, — добавил премьер.

— Не было ли предъявлено каких-нибудь претензий со стороны советского посла по поводу увеличения Квантунской армии? — спросил атташе.

— Русский посол ничего не знает о наших мероприятиях. Каждый шаг самого посла и его сотрудников Известен нам раньше, чем они его сделают.

— Господин премьер-министр! — снова заговорил атташе. — Ваша пресса до некоторой степени пренебрегает русским посольством. Могли бы газеты известить мир, например, о том, что вам нанес визит советский посол и поздравил с блестящими успехами на Тихом океане. Об этом, конечно, узнают их союзники…

Посол улыбнулся:

— Можно, конечно, не указывать, кто персонально поздравил. Просто огласить: поздравили представители германского, советского и других посольств.

Это, верно, упущение нашей прессы, — Тодзио выразительно взглянул на адъютанта. Тот молча поклонился.

После обеда посол и атташе покинули премьера. Поколесив по улицам, машина Отта направилась за — город. Уже на окраине ей преградила дорогу большая колонна военнопленных. Шофер попытался свернуть в боковую улицу, но Отт предупредил:

— Остановите, любопытно.

Оборванные, устало шагавшие солдаты в американской форме, не поднимали глаз от земли. У многих виднелись открытые воспаленные раны, у других грязные повязки, некоторых несли на руках.

— У этих, наверное, тоже плохое здоровье, — рассмеялся атташе, напоминая объяснения японских газет по поводу того, что в Батаане при следовании конвоируемых американцев и англичан до восьмидесяти процентов пленных умерло. «Кто же виноват, что у них плохое здоровье?» — сетовали газеты.

Из-за поворота показалась новая колонна пленных. Ее возглавляла группа офицеров. Впереди Этого печального эскорта тяжело шли два генерала и полковник с отличиями генштабиста. Завидя их, толпа военных пришла в восторг.

— Батаанские рыцари! — со злой иронией выкрикнул военный. — Ближайшие помощники командующего всеми вооруженными силами союзников Макартура! Доблестные генералы Уэйнрат и Персивалл! — рассмеялся офицер. — А этот, — шлепнул он мечом полковника по спине, — представитель Пентагона…