Возможно, я невосприимчива к его чарам, но не буду отрицать, что, несмотря на невероятный уровень спермотоксикоза, больше напоминающего поведение подростка, который купается в одеколоне, этот парень привлекателен. Саймон высокий и стройный, безупречно подтянутый благодаря жизни, полной танцев и интенсивных тренировок, дисциплинированного питания и отсутствия перерывов. Его светло-каштановые волосы всегда идеально уложены, голубые глаза всегда полны мальчишеского азарта, от чего всегда возникает желание спросить его, что же он задумал.

Если бы мы не были партнерами на протяжении последних четырех лет, и я была бы эмоционально доступной, возможно, я смогла бы принять решение с последствиями ужасных масштабов, и позволила бы ему залезть ко мне в штаны. Были времена, когда я была достаточно возбужденной, чтобы просто об этом задуматься.

Затем я отбросила эту глупость, накупила новых игрушек в Lovehoney и вспомнила, что справляюсь со своим сексуальным удовлетворением лучше любого парня.

И поверьте, так оно и есть.

— Я тут думал о шоу ко Дню Святого Валентина, — начинает Саймон.

— День Святого Валентина? Сейчас ноябрь, приятель.

Он посмеялся, уткнувшись мне в шею.

— Думаю, нам стоит танцевать под эту песню.

— Ты ненавидишь эту песню.

— Неправда. Она мне нравится, потому что она твоя любимая.

Я выскальзываю из его рук, опуская пальцы к его ладоням. Я чувствую на себе его взгляд, когда верчусь, а затем он оказывается рядом и притягивает меня обратно. Он с легкостью поднимает меня над своей головой — плавно, как всегда. На танцполе мы едины, Саймон и я.

Я плыву по танцполу, Саймон следует за мной, пока я тихо подпеваю Джеймсу Артуру. Мне нравится картина, которую рисует эта песня: любовь настолько непреодолимая, что кажется, будто в их мире не существует силы притяжения, требующей, чтобы они падали сильно и быстро, как в ее названии Falling Like The Stars (с англ. «Падаем как звезды»). И все же, несмотря на падение, которого они не могут избежать или замедлить, они в безопасности.

Я знаю, что такая любовь существует. Я видела ее своими глазами.

Просто не уверена, что это бывает у всех.

Саймон притягивает меня к себе, касаясь губами моего уха, когда шепчет слова, которые кажутся слишком интимными. От этого мне почему-то не по себе.

Затем он кружит меня, обхватывает пальцами мои бедра и отталкивает. В моих ушах стучит кровь при виде его дикого взгляда, и когда я спотыкаюсь о свои ноги, он прижимает меня к холодной стене.

— Саймон, что ты делаешь?

Взяв меня за подбородок, он наклоняет мое лицо к своему.

— На что это похоже?

— Я не думаю, что это хорошая идея, — мягко говорю я, кладя ладони ему на грудь, чтобы удержать его на расстоянии. — Пора прощаться.

— Ты слишком много думаешь, Дженни. В этом твоя проблема. Хоть раз, позволь себе просто чувствовать.

Я чувствую себя просто прекрасно, именно поэтому знаю, что это неправильно, и когда его губы опускаются ниже, касаясь моих, я поднимаю колено, «неожиданно» пихая его по яйцам.

Упс.

Саймон, хватаясь за промежность, вскрикивает.

— Какого черта, Дженни?

— Я сказала «нет», — выкрикиваю я, отталкивая его. Одной рукой он все еще сжимает мою талию, и я, пытаясь вырваться, спотыкаюсь о его ноги. Я вскрикиваю от острой боли, пронзающей мою лодыжку, хватаюсь за нее и выкрикиваю рекордное количество ругательств.

— На кой хрен это было сейчас? — Саймон лежит на спине, все еще держась за свое барахло, катается, как черепаха, которая не может подняться. — Я думал, у нас был момент!

— После того, как я сказала, что это плохая идея? Что нам следует попрощаться? — я вскакиваю на ноги, хватаю свои вещи. Я в ярости. — Не все хотят трахаться с тобой, Саймон! Мы друзья. Мы никогда не будем чем-то большим, чем просто друзьями. Смирись с этим, или между нами все кончено.

Моя лодыжка сдается, не выдерживая мой собственный вес, и я, заливаясь слезами от ярости и резкой боли, выбегаю из зала. Позади меня оглушительно захлопывается дверь.

Если из-за этого мудака у меня травма лодыжки, я буду кричать.

* * *

— Мать твою… твою мать! — я захлопываю дверь машины, прежде чем сунуться в открытое окно и улыбнуться водителю Uber. — Большое тебе спасибо, Мэтью. Хорошего вечера.

Он неуверенно улыбается, его глаза широко раскрыты от страха.