Я успокаиваюсь и тихонько хихикаю.

Гаррет прочищает горло, указывая на стакан Starbucks в подстаканнике.

— Я, э-э, захватил тебе напиток. Решил, что холодно и снежно, к тому же ты, наверное, устала.

— Оу. Спасибо. — Я подношу теплый напиток к носу, вдыхая аромат. Пахнет восхитительно, крепкий и божественный, с нотками корицы и мускатного ореха… как Рождество.

— Я не… — Он засовывает пальцы под шапку и почесывает затылок. — Я не знал, что тебе нравится, но от тебя всегда пахнет корицей и кофе, так что… да.

Я улыбаюсь, глядя на крышку.

— Он идеален, Гаррет. Спасибо.

Машина останавливается на светофоре, и взгляд Гаррета переключается с меня на дорогу. Его пальцы стучат по рулю. Когда он переводит взгляд на меня в четвертый раз, я смотрю ему в лицо и хочу попросить его уже сказать, что бы это ни было, черт возьми.

Но он тянется ко мне и быстро целует меня в губы.

— Э-э, привет, — говорит он, будто мы не были вместе последние несколько минут.

— Привет, — смеюсь я. — Ты не обязан целовать меня, когда мы здороваемся или прощаемся. Мы не встречаемся.

— Наверное, но мне нравится целовать тебя, так что это не имеет большого значения, пока тебе нормально. Но если ты против… Если тебе неудобно, тогда я… остановлюсь. — Он смотрит прямо перед собой широко раскрытыми глазами, будто понятия не имеет, что делает.

Честно говоря, я тоже. У меня не было отношений со старшего класса средней школы, и то, они были не особо здоровые. Так, друзья с привилегиями? Я не только понятия не имею, где у такого границы, но и совсем не знаю, как ведут себя нормальные люди в отношениях, в которые они вступили по обоюдному согласию. Думаю, то, что происходит между нами можно рассматривать как тестовый режим.

— Я не против, — наконец говорю я, когда Гарретт заезжает на парковку. — Я просто не хочу, чтобы ты чувствовал, что тебе приходится заниматься какой-то ерундой, что присуща обязанностям парня, лишь потому что мы раздеваемся друг перед другом.

— Я не прочь заняться какой-нибудь ерундой «парня», например, заезжать за тобой и угощать кофе. Если тебе от этого станет легче, мы можем назвать это «обязанностями» друзей. — Гаррет берет мою сумку и помогает мне выйти из машины. — Кроме того, если бы ты была моей девушкой, я бы сказал тебе нести твою сумку самой.

— Ой, да конечно. Ты неженка.

— Нет. — Он направляет лифт в пентхаус, его взгляд, наполняясь страстью, скользит по мне. — Тогда ты бы наорала на меня за то, что я заставил тебя ее нести, а я бы сказал тебе смириться с этим и перестать вести себя как принцесса. — Он делает мне шаг навстречу, его губы касаются моей челюсти, и задерживаются у моего уха, когда он просовывает руку мне под майку. — Просто хочу еще немного поиспытывать твое терпение, чтобы ты окончательно разозлилась. — Он хватает меня за руку и тащит к выходу из лифта, по коридору в свою квартиру. — Диван или спальня?

— Диван, — отвечаю я, затаив дыхание, когда он стягивает рубашку через голову.

Он стягивает с меня леггинсы, и я неуклюже вылезаю из них, хватая его за предплечья. Он ведет меня спиной, на его лице та самодовольная ухмылка, что я люблю и ненавижу.

Гаррет разворачивает меня и перекидывает через подлокотник дивана. Когда стягивает с меня рубашку, он прижимается грудью к моей обнаженной спине.

— А когда бы ты хорошенько разозлилась, я бы нагнул тебя у дивана, вот так. — Он отодвигает мои трусики в сторону и проводит двумя пальцами по моей щели. От сказанного им я смущаюсь, и, Боже, чертовски хочу его. — И я бы трахнул тебя прямо… здесь.

Я со вздохом подаюсь вперед, вцепляясь в кожу, когда его пальцы проникают в меня, и весь следующий час Гаррет показывает мне, чего именно не хватает в моем правиле «без секса с проникновением», и как повезет его будущей девушке, ведь она получит его тело и внимание.

Гаррет выходит из ванной, взъерошивая полотенцем волосы, в то время как я надеваю трусики.

— Ты голодна?

— Мне лучше уйти, нет? — Я умираю с голоду, но закажу что-нибудь, когда вернусь домой. Я не хочу злоупотреблять гостеприимством, особенно когда «голые забавы» закончились.

— Не-а. Почему? По телеку идет игра, и на этой неделе мы хозяева поля. — Он бросает мне толстовку и пару спортивных штанов. — Давай закажем пиццу и посмотрим. — Он выходит из спальни, где мы оказались где-то между третьим сильным оргазмом и душем, в гостиную, не задерживаясь и не давая мне обдумать простое приглашение.

Так что я подумаю о чем-нибудь другом, например, о его одежде в моих руках. Я должна надеть свою. Но он предложил свою, не так ли? Так что это не странно, да?

Я полностью тону в его спортивках, они окутывают меня теплом. Они пахнут им, этим домашним, успокаивающим ароматом свежего белья и кедрового дерева. Это приятно, и я иду по коридору, туго затягивая веревки на талии.