На пороге стояла сама хозяйка дома – Ада Уинсфилд.

– Госпожа Анвиель? – удивленно спросила она, переводя взгляд с Ивы на Эльги: – Мы же договорились, что после шести вечера…

– Простите, госпожа Уинсфилд, но по делу о смерти вашей дочери и других девушек, вскрылись новые обстоятельства, не терпящие отлагательств. Возможно, мы шаг ближе к убийце Диллис.

Уинсфилд натянуто улыбнулось: вышло холодно и вежливо. Ива же не сводила с нее глаз, буквально ощущая, как по коже вмиг побежали мурашки: они действительно не очень-то хотела видеть их прямо сейчас. Однако, Ада все же отступила назад и жестом предложила войти: далось ей это решение с большим трудом, как ощутила Ива. Их встретил узкий темный коридор, в котором они с Эльги едва могли уместиться вдвоем: Ада, заметив их неловкость, поспешила отойти в холл, где стояла, сложив руки на груди и опершись на дверной проем. Покончив со шнуровкой на ботинках и облачившись в тапочки, любезно предложенные хозяйкой, Ива неспеша проследовала за госпожой Уинсфилд в просторную гостиную в молочных тонах с мебелью из натурального дерева. Убранство было минималистичным: диван, пара мягких кресел, книжный шкаф, плотно утрамбованный книгами, журнальный столик из стекла на толстых ножках, который выполнял роль аквариума. Сквозь его прозрачную столешницу можно было видеть золотых рыбок: невольно они с Эльги переглянулись, и Волк едва заметно усмехнулся. В небольшие окна с пробивался дневной свет, заполняя комнату и придавая ей воздушности.

– Так что же вы хотели узнать, Ива? – спокойно поинтересовалась Ада, а затем, немного нервно улыбнувшись, поспешно добавила: – Я не предложила вам ничего, простите. Чай, кофе, соки, воды?

– Нет, спасибо, – вежливо улыбнулась Ива, едва заметно пихая Эльги локтем, чтобы тот тоже отказался от предложенного: – Скажите, пожалуйста, госпожа Уинсфилд, у Диллис были молодые люди? Может, она с кем-нибудь встречалась?

– Что вы имеете ввиду? – удивленно уточнила Ада: – Диллис – молодая девушка, конечно же у нее были поклонники. Как же иначе?

– Я уточню свой вопрос: вы знали о них? Не было ли среди них… М-м-м, как бы это выразиться, довольно необычных персон?

– Ну, я знала, что моя дочь нравится многим юношам и никогда не испытывала недостатка воздыхателей, но она ни с кем из них не знакомила. Дэвида уж особенно, он, знаете ли, как и все отцы, насторожен по отношению ко всякому незнакомому мужчине рядом с дочерью… – уверенно и даже немного хвастливо ответила Ада, а затем, словно бы опомнившись, пояснила:

– Был настроен… И Диллис тоже была… Популярна.

– То есть за все время ваша дочь ни разу вам не обмолвилась ни об одном мужчине? – переспросил Эльги, внимательно разглядывая лицо Ады: – Ни разу не пришла домой с букетом или конфетами, или с игрушками в руках? На худой конец, ваша дочь никогда не зависала на пару часов на телефоне?

– Что вы хотите этим сказать? – с вызовом ответила вопросом на вопрос Ада.

– Я хочу сказать, что ваша дочь представляется уж слишком идеальной девочкой. Да и несостыковок в вашем рассказе предостаточно: вы говорите, что Диллис была популярна среди мужчин, но следом вы на вопрос Ивы отвечаете, что она ни с кем из них вас не знакомила? Почему? Неужели, за двадцать один год у вашей дочери не было ни единых серьезных отношений, а вы ни разу не просили ее познакомить вас хоть с одним воздыхателем? Ну, допустим, отец был строг, но вы – мать. Что же, ваша дочь с вами ни разу не посекретничала ни об одном мальчике? Затем эти внезапные исчезновения, на которые вы почему-то закрывали глаза и вопросов они у вас не вызывали: я редко встречал родителей, которые так спокойно относились бы к побегам неизвестно куда без предупреждения и выключенных телефонов. В конце концов, ваша дочь спортсменка и просто так исчезнуть после соревнований, как минимум, опасно, я не знаю ни одного тренера, который бы спустил подобное поведение на тормоза и не вызвал бы вас на разговор.

В гостиной повисла неприятная тишина. Ива чувствовала, что чем больше Волк давит на Аду, тем больше становится градус ее раздражения. Ива пыталась незаметно пихнуть Эльги, заставив его не давить на Уинсфилд, но тот был глух к ее действиям. Волк был настроен серьёзно и не верил ни одному слову Ады.

– Мой коллега, – с нажимом произнесла Ива, разбавляя тишину, – мой коллега хочет сказать, что это довольно удивительно, что Диллис ни разу вас не посвятила в подробности своей личной жизни. Понятно, что она могла вам ни о каждом рассказывать, но все, может быть был кто-то, о ком она вам все-таки поведала? Как давно это было?

– Скажите, Ива, почему это так важно? Какое это отношение имеет к делу? – поджав губы, раздраженно спросила Ада, сцепляя пальцы в замок и обхватывая им колено правой ноги. Все это время она сидела, перекинув ногу на ногу.

Ива немного помолчала, а затем, мысленно примирившись с тем, что Аду придется посвятить в тонкости расследования, произнесла:

– Видите ли, госпожа Уинсфилд, ваша дочь была убита не из-за несчастного случая. Ваша дочь была убита намеренно. Ее выслеживали, за ней охотились и ждали удобный момент. Она убита как изменница. Потому мы и задаем вам неприятные и провокационные вопросы не из праздного любопытства, и чтобы бередить ваши раны, а чтобы понять, был ли у кого-то из поклонников Диллис мотив для убийства.

С минуту Ада молчала, а затем глубокого и прерывисто вздохнула, прикрывая глаза и глубоко задышала. Ива чувствовала, что она будто смиряется с неизбежным и проглатывает ком в горле. Ада еще немного помолчала, машинально покрутила кулон на цепочке на шее, а затем, встав с кресла, кивнула в сторону холла:

– Идемте. Вы, кажется, хотели увидеть комнату Диллис.

Они с Эльги проследовали за Адой по деревянной лестнице на второй этаж дома, минуя овальный холл и небольшой коридор, который упирался в неприметную светлую дверь, за которой и располагалась комната девушки. Убранство было таким же минималистичным и светлым, как и все остальное в доме, но Ива с порога осознала, что есть два варианта: хозяйка комнаты либо было педанткой и чистюлей до мозга костей, либо не часто оставалась ночевать здесь, потому как комната выглядела холодной и необжитой безо всякого эмоционального фона.

– Диллис не любила здесь бывать? – Эльги опередил Иву с этим вопросом, оглядываясь и буквально сканируя все предметы в комнате.

– Почему? – отрешенно спросила Ада, невидящим взглядом глядя куда-то поверх плеча Волка.

– Здесь нулевой эмоциональный фон, – ответила за Эльги Ива. – Так бывает, когда в помещении никто не жил, или же жил редко. Что до внешних признаков, то полки над столом и кроватью пустуют, постамент для кубков и медалей, – Ива указала пальцем на небольшое углубление в стене, напротив входной двери, – тоже. Ваша дочь – спортсменка, она бы точно выставила заслуженные трофеи в своей комнате. Затем взгляните на кровать: постельного белья нет, а на изголовье слой пыли. Письменный стол… – Ива обернулась, – если я сейчас попытаюсь отодвинуть ящики стола, то они будут пусты. В шкафу также пусто: обычного от любимых футболок или рубашек исходит фон.