– И тебе снова привет, – улыбнулась слабо Ива, поворачиваясь к нему.

– Что до людей-мудаков, так это для них как кино: труп не каждый день на улице увидишь сейчас, а тут так элегантно и нахально средь бела дня грохнуть симпатичную девчонку, – отозвался Крис.

Крис – высокий худой парень, десять месяцев уже отработал у них взрывотехником, склонился над телом, изучая дыру в виске.

– А ты почему здесь? – удивлённо спросила Ива: – Вроде ж не стрелял никто…

– Уверена? – Крис хитро сощурился и улыбнулся: – Смотри, Ивушка, у девочки какая на виске ровная дырочка. Топориком такую не сделаешь, да и мороки много, а тут у нас сплошь открытое пространство. Девочка-то, видать, оттуда вышла, – Крис махнул в сторону узкого проулка между домами: – если бы ее в проулке топориком и камушком в отделали, то я бы слова не сказал, а это, Ива, четкий прицельный выстрел сгустком сплошной магической энергии. Маленьким таким шариком с давлением в девяносто тонн, и размером примерно, как пуля девятого калибра. Знаешь, что бывает от такого давления и от обычного оружия? Головушки не бывает. Но это – магия, а значит, у девочки внутри черепной коробки спекшийся фарш вместо мозга, а с виду так и не скажешь, правда ведь?

– Я смотрю, ты наслышан, – усмехнулась Элис, вырастая из-за широких мужских спин и нависая над Ивой, принялась разглядывать висок девушки: – Такой вид боевой магии довольно прост в сотворении, если есть достаточно опыта. Плюс совсем не обязательно близко подходить к жертве, он вполне мог стрелять из того же проулка, из которого она вышла. Шарик летит абсолютно бесшумно, быстро и неуловим для человеческого глаза. Это гиблое дело, искать, кто же мог там быть.

– И идти за ней тоже было вовсе не обязательно, – добавил Крис: – Просто залезть на крышу или чердак какого-нибудь здания и оттуда прицельно ударить. Элегантное убийство.

– Как тебе перчатки, Элис? Ничего не напоминают, – осведомилась Ива, на что Элис сначала качнула головой, а потом замерла и осведомилась:

– Хочешь сказать, что эта та девица, о которой говорила Хельга?

Ива пожала плечами и не успела открыть рот, как из цветочного магазина вышел Эльги: глаза его были красными, а кончик носа покраснел от частых трений.

– Ты чего? – удивленно спросила Элис, на что Эльги прогундосил:

– Эвкалипт. У меня на него аллергия, а там все пропахло хер пойми чем, да еще и с эвкалиптом. Что за мудак придумал в цветочном магазине вешать такие резкие ароматизаторы?

– Ну антигистаминное мы тебе найдем, – отозвался Питер: – У нас в загашнике должно быть.

– Никто ничего не видел, да? – осведомилась Ива, распрямляясь и отрешенно глядя на тело, которое после осмотра, осторожно перевернули на спину и Элис принялась расстегивать пуговицы на пальто.

– Нет, – качнул головой Эльги, еще раз чихнув.

Они в молчании наблюдали за работой криминалистов: Питер, которому все было предельно ясно в причине смерти девушки, уселся на ступеньки цветочного магазина и принялся заполнять бумаги, Крис же лишь хмыкнул, качнул головой и сказал, что пойдет осмотреться в проулке, на предложение Эльги составить ему компанию, парень качнул головой, не преминув заметить, что он своим громогласным чихом распугает всех свидетелей. Ива стояла, зябко ежась на морозе, с тоской глядя на окружающую серость и ползущие по серому небу рваные облака: да, отвар Элис переставал действовать, и она ощущала усталость. Буквально сегодня утром она была полна сил от осознания, что наконец приблизилась к разгадке всех этих убийств, но сейчас чувствовала, как ниточки плавно ускользают из ее рук: она даже не понимала, чем осознание того, что все девушки так или иначе являются предательницами, может им помочь в расследовании. Чародей со Сканниге убивает элегантно, тихо, продуманно и неспеша. Единственная зацепка – перчатки сегодняшней убитой, но и тут она не могла не согласиться с Эльги: мало ли сколько девушек носит подобные перчатки. Даже если бы она с ними в руках обошла всех галантерейщиков в городе, то это бы ни на каплю не приблизило их к убийце.

– Что ты, друг, не весел, что ты голову повесил? – тихо спросила Элис слегка улыбнувшись, наблюдая за отрешенным выражением лица Ивы: – Могу еще кое-каких отваров дать, но боюсь, твой канцелярист меня уволит.

– Не обращай внимание на Хендриха, он сейчас большой начальник и любит делать разбор полетов, – пожала она плечами, но Элис ничего не ответила, а лишь начала методично прощупывать подкладку пальто:

– Слышишь, Ива, хрустит что-то? Пальто дешёвое, тонкое, а хрустит как лист бумаги… – продолжила Элис, пытаясь заинтересовать погрузившуюся в свои мысли Иву, но та лишь безучастно наблюдала за ее монотонным действиями. Эльфийка, сообразившая, что Ива впала в то состояние, которое они всем отделом окрестили «умственной комой», лишь вздохнула и попросила у Питера перочинный нож, а после аккуратно вспорола край шва и просунула пальцы, зашуршав бумагой, и Элис продолжила вспарывать пальто по краю до тех пор, пока лист легко не вылез из него.

– О как, а девочка-то с сюрпризом, – усмехнулся Эльги, которому на воздухе стало немного полегче: хотя бы ручьем не текли слезы из глаз.

– Еще с каким, – отозвалась Элис: – Ивушка, солнышко, выбирайся к нам наружу и прочти вот это, пожалуйста. Тут явно послание, адресованное тебе.

Ива несколько минут стояла совершенно безучастная, а затем сонно хлопнув глазами и вздрогнув, как от глубокого сна, хрипло переспросила:

– А? Что?

– Письмо, говорю, для вашего мальчика, – улыбнулась Элис, а затем добавила: – Для тебя послание. Видимо, права ты была, когда обратила внимание на перчатки, да и Хельга тоже молодец: в таких подробностях запомнить девушку.

Ива приняла из ее рук листок и принялась тихо читать вслух:

– Если это письмо в руках госпожи Ивы Анвиель, то меня уже, вероятно, нет в живых. Это значит, что он до меня добрался. Я верю, что вы, Ива, способны найти его и наказать. В первую очередь, наказать за тех, кто не совершил ничего страшнее банальной супружеской измены. Думаю, к моменту, когда вы держите это письмо в руках, вы уже догадываетесь о мотиве. От себя хочу сказать лишь то, что мир – не шахматная доска, здесь нет только черных и белых фигур, не судите о всех найденных вами жертвах строго. Мы виноваты, но судить нас должен честный суд, а не чье-то уязвленное чувство справедливости. Итак, мое имя Елена Линдер, я – северная ведьма-банши, наемница и шпионка земли Негаснущего Солнца, сгубившая не одного правителя этого клочка земли, и нашедшая смерть от чужой руки. Все те жертвы, коих вы обнаружили немереное количество, так или иначе, связаны со мной или же поплатились за свое предательство. Могу сказать лишь то, что первый десяток жертв – это все мои ученицы, за остальные два десятка я не ручаюсь. Тут уж, Ива, я не знаю, что взбрело голову этому «карающему мечу» в голову. Хочу дать вам лишь одну подсказку: убийца тот, кого вы вообще не подозреваете и не стали бы, убийца намного ближе к вам, чем вы думаете, убийца тот, кого вы даже при самом неожиданном повороте событий не станете рассматривать. Я не знаю его имени: он такой же мастер своего дела, как и я. Я искала с вами встречи лишь для того, чтобы покаяться и пойти под независимый и честный суд. Мое время истекло, а о вас говорят, что вы милосердны и справедливы. Я уже ничем не смогу вам помочь, но могу лишь с высоты полученного специфического опыта сказать: зайдите за грань человеческих возможностей, и вы увидите истинную суть вещей.

С минуту стояла тишина и Эльги неуверенно переспросил:

– Все?

– Да. Подпись: Елена Линдер, – отозвалась Ива и добавила: – Удивительно, какой искренностью и раскаяньем сквозит от этого письма, и бумага пахнет… – она принюхалась, – не поверите, жасмином.

– Земля Негаснущего Солнца… Это где такая? – осведомился Питер, который к тому моменту уже закончил заполнять бумаги.

– Историческое название Эфольхарта, – отозвалась Ива: – Удивительно, северная ведьма-банши, работающая на Эфольхарт. Чудные дела.