Спустя мгновение в кабинет вошла женщина с огненно-рыжими волосами, невысокого роста в темно-синем, почти черном костюме. Ее прохладные зелёные глаза скользнули по Иве, и не успела она открыть рот, как Ирена мягко улыбнулась ей и жестом попросила ничего не говорить, а, развернувшись к Хендриху, сказала:

– Оставьте нас, господин Вольфхарт. Я уже вижу, что это по моей части.

Хендрих лишь кивнул и, бросив быстрый взгляд на жену, вышел из кабинета. Ирена опустилась в кресло напротив: движения ее были плавными, но точными и выверенными, а сама она и вправду напоминала статую из какого-нибудь сада. Несколько секунд она молчала, изучая Иву с ног до головы, а затем попросила ее протянуть руку и быстрым движением проткнула ей палец иголкой, а затем смешала их кровь. Голубоватая вспышка быстро осветила кабинет, а затем тонкий язычок пламени поселился на ладони Ирены, и когда она сомкнула ее в кулак, то на месте огонька образовался яркий кроваво красный круг, исчерченный тонкой вязью на древнем языке первых ведьм. Вместе с символом на руке Ирены, испарялись и последние надежды Ивы: она действительно обладала генами первой ведмы. Заметив ее странное выражение лица, Ирена мягко произнесла:

– Надо же твои бабушки по материнской линии все чистокровные первые ведьмы.

– Даже не знаю, повезло мне или нет, – нервным смешком глупо отозвалась Ива, на что Ирена ответила:

– Могу я узнать, что послужило толчком к пробуждению силы?

– Обряд Отторжения, – пожала плечами Ива, а в глазах Ирены скользнуло легкое удивление, отчего она даже слегка изогнула правую бровь.

– Я полагаю, без подготовки?

– Да, – вздохнула Ива: – Времени не было. Нужно было здесь и сейчас. А что теперь делать? Как мне со всем этим справится?

– Всё бы вам здесь и сейчас, – хмыкнула она, но все же продолжила: – Тебе нужно отправиться в наши земли, нельзя оставить пробившиеся способности просто так, в конце концов они возьмут над тобой верх, и ты станешь марионеткой собственной силы. Позволь узнать, какова твоя специализация?

– Ментальная ведьма.

На это Ирена снова изогнула в удивлении бровь и многозначительно хмыкнула, а затем спустя недолгое молчание, пояснила:

– Гены твоих родственниц оказались сильны и рвались наружу при первой же возможности. Твоя специализация совсем неудивительна.

– Есть ли какой-то способ без командировок? Работа меня не отпустит, – только и смогла произнести Ива и мягкий, даже слегка ласковый взгляд Ирены, стал колючим. Невольно от него побежали мурашки, а Ива поняла, что сморозила глупость.

– Иного способа нет. Если ты попытаешься сопротивляться, то эта же сила поглотит тебя. С ней нужно не бороться, а принять ее.

– Я успею сделать свои дела? – осторожно поинтересовалась Ива, на что Ирена удовлетворённо ответила:

– Конечно. У тебя будет около недели, чтобы привести все в порядок, а я сообщу о тебе в наши земли, в к нам, знаешь ли, без приглашения являться довольно опасное занятие, даже если это внезапно проснувшиеся родство.

Разговор с Хендрихом прошел легко: муж был всеми руками за поездку Ивы к ведьмам, и словно бы в дополнение к словам Ирены, убеждал Иву, что нужно не бороться, а принять себя и сделать все возможное, чтобы подружиться с новой силой. Единственное, о чем не спросила Ива, так это про что же, все-таки, эти цифры и почему они в ее голове. На работе она также вкратце обрисовала ситуацию, и Элис бодро заявила, что они не помрут без нее тут в отделе и прекрасно справятся со всем. Если уж совсем станет туго, то будут решать дела в старом стиле: доброе слово и пистолет. Эльги хотел было пошутить про старые добрые пытки, шантаж и запугивание, но Элис его остановила одним взглядом, увидев за спиной Волка, шефа. Тот был не в восторге от отлучки Ивы, но, все-таки, не горел желанием сталкиваться с безумием первых ведьм и пожелал ей поскорее вернуться в ряды здоровой и целой, сообщив, что она может быть свободна прямо сейчас. На том прощание с коллегами было окончено, и Ива, сломя голову понеслась домой собирать вещи, напоследок выпросив у шефа, чтобы он разрешил настроить телепорт до Аннесберга и обратно. Вальтер немного помялся, что-то буркнул про служебное положение, но согласился и здесь.

Аннесберг встретил Иву приятной теплой солнечной погодой, не смотря на свое северное положение. Широкие улицы, залитые солнцем и укрытые раскидистыми деревьями, даже воздух здесь был иной в отличии от того же Норфолка: напоенный хвоей, а не солью. До дома бабушки Ива шла в глубоком раздумье, не зная, как правильно начать разговор и стоит ли вообще с порога вываливать все на нее. Хотя она нисколько не сомневалась, что пусть бабуля будет удивлена ее визиту, но догадается, зачем она здесь. По дороге Ива прихватила ее любимые пирожные и с небольшой коробочкой в руках через пятнадцать минут стояла перед аркой, увитой розовым плющом, которая вела в их небольшой дворик, где жила бабушка. Она несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, а затем твёрдой походкой зашагала к дому. Пальцы заметно вспотели, когда она нервно нажала на дверной звонок. Спустя мгновение дверь отворилась и на пороге застыла удивленная Арделия.

– О, боги, Ивушка, как ты здесь? В отпуске?

– Привет, – невольно Ива улыбнулась от уха до уха, обнимая ее и протягивая коробку с пирожными: – Ну да… Выдался импровизированный отпуск.

– Надолго?

Они уже прошли на большую кухню, совмещенную со столовой. Ива села на стул, опершись локтем на прозрачную столешницу, а Арделия принялась ставить кофе в гейзерной кофеварке.

– Не знаю, на пару дней, а может и часов. Мне предстоит поездка в земли первых ведьм, будут помогать мне не слететь с катушек.

Ива сама не поняла, как такое важное для себя событие она стала рассматривать как нечто увлекательное и даже забавное. Арделия же не дрогнула, а лишь озабочено посмотрела в лицо внучки, мягко заключая ее голову в свои теплые ладони.

– Мои гены, конечно, в тебе с самого детства играли, а то, что ты попала на ментальное отделение для меня новостью не стало, но все же, что послужило?

– Обряд Отторжения.

Реакция бабушки была куда более бурной, чем Ирены. Она раздраженно поджала губы, видимо, силясь, чтобы не отчитать как следует, но Ива лишь только и успела сказать про жизненную необходимость. Арделия же в ответ заявила, что ее сотоварищи могли бы и напрячься в поимке преступника. Объяснять бабуле, для чего весь этот сыр-бор затеялся и что это была исключительно ее идея, оказалось ровно таким же занятием, как если бы она обвешалась сырым мясом и вошла в клетку к голодным тиграм.