Брат смотрел на него во все глаза. Сейтер застегнул пояс с кинжалом и проверил, как ходит в ножнах клинок.

— Пойдешь со мной? Только лат не снимай.

Бренельд приоткрыл рот, метнул взглядом по сторонам — ну, точно зверь, а не охотник! — и с робкой улыбкой спросил:

— Ты говорил, я могу подождать?

Лицо у него стало ровно такое, как год назад на Брогане. «Ты говорил, я буду командовать резервом», «ты говорил, что хальтов немного». Тьфу! Не помощник, а обуза. Целый год псу под хвост — он выглядел не лучше даже среди мертвецов, когда нашли Лотпранда. Здесь зрелище будет похуже. Сейтер смерил брата взглядом с головы до ног: тощий, но сильный, справился бы, если захотел. А с таким настроем его просто задавят.

— Сиди. Толку от тебя. Слюнтяй!

Бренельд состроил обиженную мину, но все равно было ясно, что он рад. Сейтер отвернулся и пошел к выходу.

— Посмотрим, как ты запоешь, если сюда вломятся беренцы, — бросил он через плечо, чтобы стереть ухмылку с лица брата, и захлопнул дверь. Засова на ней уже не было, кое-чему беренцы все же научились. Сейтер огляделся — от порога до самой лестницы стояли у стен его люди, одни все еще в доспехах, другие нет. Он махнул рукой графу Хеймдалу и рыцарям без лат, чтобы те шли вперед него в обеденный зал, и подозвал Гранджа.

— Сколько человек за поворотом?

— Двадцать.

— Оставляю еще дюжину. И ты лично приглядишь за ним, — он указал на закрытую дверь. — Отвечаешь головой, ясно?

Грандж неохотно кивнул и встал у стены, положив руку на обух боевого топора. Капитана пришлось поучить вежливости — каким бы тупицей не выставлял себя Бренельд, нельзя, чтобы слуги позволяли себе не уважать его. Они еще увидят, что значит кровь Саврайсов. Надо только выбить дурь из этой ленивой башки.

— За мной, — скомандовал Сейтер оставшимся рыцарям и сбежал по ступеням, его люди устремились следом. Внизу они свернули в коридор, где через каждый шаг стояли стражники в зеленой форме. На беренцев было жалко смотреть — они не доверяли пришельцам, но, связанные приказом герцога, могли только сверлить их тяжелыми взглядами. Против воли губы Сейтера растянулись в широкой ухмылке, когда он спокойно прошел мимо вояк, чуявших кровь, как скот на бойне.

Наконец-то. Так много времени потребовалось, чтобы здесь оказаться. Так долго приходилось выжидать, но теперь его ждет награда. Вся злость на Бренельда испарилась, ликование било через край, и улыбка никак не сходила с лица, пока Сейтер вступал под низкий свод парадного зала.

Маленький зал был набит до отказа, за двумя длинными столами теснились беренцы вперемешку с уже рассевшимися гостями — человек по тридцать от каждого лагеря. За главным столом на помосте сидел Годрик, слева — юноша с таким же красным орлом на груди и сыновьей гербовой отметкой, рядом с ним — невероятно тучный лорд со знаком черного креста. Правое кресло пустовало в ожидании гостя.

Светловолосые хозяева смотрели взволнованно, но с интересом, глаза у некоторых откровенно горели в ожидании тех выгод, что принесет эта встреча. Последние носили гербы с башнями, дубовыми листьями, ключом, горностаями и медведем, — богатейшие и ближайшие Годрику лорды.

Наслаждаясь тем, что придворные смотрят на него, как завороженные, Сейтер медленно выдохнул и прикрыл глаза — прекрасно, здесь собран весь цвет беренского общества. Кажется, только сейчас он действительно поверил в то, что план удался. Нет, конечно, все это время он действовал быстро, расчетливо и верно, но лишь теперь, в этот самый момент, все стало по-настоящему реальным.

Твердым шагом прошел он прямо в центр зала.

Вот он. Триумф.

Годрик постукивал ногтями о тарелку, ожидая, пока высокие гости спустятся к трапезе. На стол выставили наконец горячие блюда, и придворные томились в аппетитных ароматах — сегодня они едва перекусили, приберегая настоящий праздник к появлению Сейтера.

Тарин потянулся к жареной оленине, но Годрик шлепнул сына по руке и строго оглядел другие столы. Что подумает принц о беренских манерах, если увидит ощипанные куски мяса?

Хотя если быть честным, принц оказался не столь утончённым, как можно было ожидать от царственной особы, а походил, скорее, на полевого командира, уже забывшего, что такое высокий двор. Шагал резко, не носил никаких украшений и коротко стриг волосы. Конечно, богатые доспехи и точеное, красивое лицо с горящим взглядом не позволили бы спутать его с подданными, но Годрик ожидал от этой встречи большего блеска.

Нет, пожалуй, он несправедлив, принц все же выехал из армии на марше. Так даже лучше, ближе к местным, но, вместе с тем, он будто привел всю эту армию с собой, хотя они договаривались о встрече лишь главных сторонников — лордов и рыцарей. Годрик поморщился. В Венброг прибыло слишком много людей, и похоже, что некоторые, с грубо слепленными солдатскими лицами, — просто охрана. А значит, принц опасался ловушки, помня, как захватили здесь его кузена.

Это было приятно и внове — чувствовать, что тебя боятся, что ты можешь сделать с принцем все, что захочешь, здесь, в своём доме. Воистину, для Берении начинается новая эпоха!

В кресло рядом с Тарином тяжело опустился Бериг, у стены позади него выстроилось несколько человек личной охраны.

— Бериг, из-за тебя мы выглядим перепуганными сельчанами. Я же просил.

— И я прошу, — толстяк вытер лоб расшитым платком, — расставь солдат в зале, пока ещё не поздно.

— Прекрати. Мы встречаем нашего будущего венценосного брата. Как будут помнить этот день? Один король принимал другого, вооружившись до зубов? Так могут счесть, что я получил корону силой. Нет. Я буду держаться, как равный.