– Пришли, - говорю я, когда, выйдя за пределы территории кампуса, мы проходим вниз по улице и останавливаемся возле припаркованной около тротуара зашторенной карете.

Набираю в грудь побольше воздуха. Терпения мне. Терпения.

Берусь за ручку экипажа, тяну ее на себя, забираюсь внутрь и сажусь напротив женщины в бордовом, слишком роскошном для ее финансового положения, платье.

Кудрявые каштановые волосы, такие же, как и у Далии, зеленые по-лисьи вздернутые глаза с соблазнительной поволокой, пухлые алые губы…такое чувство, что прожитые годы не оставляют следов на этой женщине. Она бы легко могла сойти за мою старшую сестру. Разве что, мы совсем не похожи.

– Вивиан! Моя дорогая! – мать подается вперед, расцеловывая воздух по обе стороны от застывшей меня. Носа касается запах приторных духов.

– Что тебе нужно?

– Разве я не могу просто скучать по своей старшей дочери?

– Учитывая, что ты видишь меня впервые за пять лет, вряд ли тоска тобой движет.

Может быть, в прошлом меня, жаждущую родительской ласки и любви, подобное могло бы обмануть, но не теперь. Попав за решетку и доживая свои последние дни, что-то я не замечала спешащих меня спасти или навестить матери с отцом. Как бы оба не делали вид, что я им не безразлична, на деле оказалось все именно так.

Доротея округляет глаза и хлопает невинно пушистыми ресницами.

– Дитя, разве ты не знаешь, что твой отец…- она притворно всхлипывает и тянет ко мне руки в ажурных перчатках. – Он запрещает нам видится. Если бы все было в моей власти, но разве я могу пойти против такого властного человека?!

Сказки, да и только! Что в детстве, что сейчас. Раньше, после моего рождения, когда он меня забрал, все так и было, но потом дедушка вмешался. Я общалась с Далией, и вполне могла с матерью. Только…это она не желала со мной встреч.

Толкаю прочь ее руки.

– Что. Тебе. Нужно? Либо говоришь, либо я ухожу.

С лица моей хладнокровно прекрасной матери сползает вся напускная любовь.

– Твой отец приходил. Спрашивал разное. Что с ним? Допытывался, действительно ли ты его дочь, и не заразила ли я его чем-то. Вел себя странно.

Ох, ясно. Бесплодный папаша копается в собственном прошлом в поисках виноватого. Типичное поведение оскорбленного мужчины.

Пожимаю плечами и усмехаюсь:

– Мне откуда знать?

Как бы я не ненавидела их обоих, все же, отец мне еще может быть полезен, ни к чему выдавать посторонним его секреты.

Доротея цепким взглядом пробегается по моему лицу и фыркает:

– Как он может сомневаться, когда ты – его копия. Я носила тебя девять месяцев, а ты, Вивиан, не переняла от меня ничего.

– Слава Богине!

– Неблагодарная девка! Хотя бы Далия не такая, как ты! Якшаться с нищими! Держись подальше от моей дочери, не испорть ее своим влиянием, паршивка.

Скрещиваю руки на груди и качаю головой.

– Это все, что ты хотела?

Мать поджимает губы и моргает, тему отношений с Эйджем дальше она не поднимает. Есть вещи поважнее, судя по всему.

– Нет. Как бы твой отец не противился, все же, ты его кровь. В твоих интересах, чтобы он не привел в дом другую женщину и не заделал ей сына. Когда он умрет, именно ты станешь главой рода и наследницей. Нам с Далией придется рассчитывать на тебя, Вивиан.

У меня вырывается смешок. Она на полном серьезе. Сначала сыплет проклятиями, потом бесстыдно заявляет, что сядет мне на шею. Клянусь, если бы не младшенькая, я бы эту женщину…Спокойствие, спокойствие, фу-ух.

Как вообще эти двое – мой папаша и настолько бестолковая женщина – поддались порывам страсти, которая послужила причиной для моего появления на этот свет?!

– Разве у тебя нет мужа?

По лицу матери пробегается тревога, которая быстро подавляется ее жеманной улыбкой.

– Ах, мой дорогой, увы, нынче времена изменились, земля и эти ленивые крестьяне уже не приносят столько дохода, как в былые годы…

«Конечно, или Людовик Ньюберри не держит тебя в курсе того, сколько спускает на ставках на Арене» - закатываю глаза и вылезаю из кареты, хлопнув как следует на прощанье дверцей.

Снаружи поджидает неожиданная картина.

Далия не ушла. Но она не одна.

– Что ты здесь забыл? – вырывается у меня, стоит только столкнуться взглядами с Эштоном.

Насколько я помню, после занятий и нашего несостоявшегося поединка он должен был уйти домой, а мы с ребятами пошли в столовую на ужин. Во мне поднимается тревога.

Приют! О нет, я ведь учла все и пожара в этот раз не должно было состояться! Как же так…А дети? И добрая пожилая пара…Это снова произошло? Почему?!