Хавьер окинул Рохаса тяжелым взглядом.

– С чего вдруг ты стал таким гуманистом?

«Хирург» насмешливо фыркнул.

– Я просто понимаю, что будет дальше. Вас заклеймят террористами, дискредитировав на весь Литианский сектор. Полиция получит легальный повод устроить массовую зачистку в трущобах, уничтожив тех, кто хоть как-то связан с подпольными бандами. Найдут, разумеется, не всех, после чего, прикрываясь необходимостью покончить с организованной преступностью, прежде чем зараза распространится за пределы Абисс-сити, выбьют у правительства санкции, чтобы сравнять все с землей. Успехи в борьбе с терроризмом полиция припишет себе, а неудачи спишет на вас. И общество, состоящее из литиан, цивилизованных шейдеров и нор-ров, которые пострадают во время карательных операций сильнее всего, будет захлебываться от восторга, празднуя ликвидацию трущобной преступности и не замечая последствий собственной слепоты.

Я дернулась, чтобы ответить, но Рохас не дал мне произнести ни слова.

– А потом, – продолжил он безжалостно и остро, – вместо одного разрушенного завода построят другой. Возможно, на этот раз даже не на Абиссе. И все продолжится – тихо, аккуратно и с полного молчаливого одобрения общественности, запуганной террористической угрозой. Правда, это уже будут не наши проблемы. И я, и вы к тому времени останемся лишь папками в полицейских архивах, а наши тела давным-давно переварятся и расщепятся в желудке у шиссов.

Правда резала глубже и больнее скальпеля. Будущее, описанное Дамианом Рохасом, было безрадостным – и оттого еще более правдоподобным. Но все равно! Все равно…

Руки сжались в кулаки.

– Как бы то ни было, это не повод ничего не делать! Пусть альтернативы одна другой хуже, но мы не можем просто ждать, когда нас всех перебьют, прикрываясь попыткой спасти. Саул и Хельми Михели, Андрес Диаз, Себастиан Кессель… Сколько еще достойных шейдеров должно пострадать, прежде чем мы решим открыто выступить против литианской тирании?

– Тем более мы не собираемся молчать, – добавил Хавьер. – И поэтому, как ты понимаешь, мы здесь. Нам нужны твои медиамощности, чтобы рассказать нашу сторону вопроса.

Я повернулась к нему, удивленная. Разве план был не в том, чтобы проникнуть в литианскую лабораторию и остановить производство? Или… не только в том?

В ледяных глазах Рохаса мелькнуло легкое уважение.

– Ну-ну… А я было подумал, что ко мне пришли два безумных революционера, но посмотрите-ка, в ваших словах есть искорка здравого смысла.

– Значит, ты согласен помочь?

Небрежный жест – и часть стены медотсека отъехала в сторону, открывая темный узкий проход. Вдалеке, почти на грани слышимости, я различила жужжание серверов, гудение охладителей и перешептывание голосов.

– Всего искорка. – Рохас хищно и предвкушающе улыбнулся. – Но я знаю, как раздуть из нее настоящий пожар.

– Слушайте «Голос Абисса». Делитесь своими историями. И будьте готовы.

Кивнув боссу, неоновый покинул нашу теплую компанию, переместившись за один из голомониторов. Рохас задерживаться не стал. Им с Хавьером предстояла серьезная подготовка к десанту на заброшенную шахту, где, по сведениям, полученным Никс из полицейских архивов, располагалась секретная литианская лаборатория. На экскурсию по базе «Хирургов» времени не предусматривалось.

Но даже то, что удалось увидеть мельком, поражало.

Огромное помещение, в котором Дамиан Рохас устроил подпольную голостудию «Голос Абисса», чем-то напоминало заброшенное здание серверной, где мы с Никс и Кесселями скрывались до самоубийственного броска из пятого в пятнадцатый: те же провода, змеящиеся по полу, стенам и потолку, гул вентиляторов, перемигивание системных блоков, осветителей и камер. Вот только здесь все было оснащено по последнему слову техники. Круто, модно, безумно дорого.

А главное, эффективно.

Дамиан Рохас не переставал удивлять. Признаться честно, прежде мне казалось, что в районе под управлением «Хирургов» должна процветать торговля органами или вживление нелегальных имплантов, однако в реальности оказалось, что главным товаром Рохаса была информация. Именно ее продавали, покупали, вырезали по частям из официальных, полуофициальных и совершенно неофициальных источников, а после разбирали и рассказывали другим, высвечивая с четкостью хирургического сканера проблемы общества.

И весьма успешно.

Я слышала о «Голосе Абисса» несмотря на то, что в прежней, цивилизованной жизни мало интересовалась политикой родного мегаполиса. Новостные колонки, высказывания лидеров мнений, расследования, петиции – на порталах, полулегальных каналах и соцсетях «Голоса» можно было найти все, что никогда не всплыло бы в официальных источниках. Стоило лишь приподнять завесу литианской пропаганды, как вся неприглядная изнанка выползала наружу, обнажая правду.

«На стройке произошла авария. Сорвался кран. Я вцепился в противовес, пытаясь удержать трос, но сил шейда не хватило из-за недавно поставленного блокиратора. Семеро нор-ров и один шейдер погибли, а мне пришлось уйти с работы из-за травмы обеих рук. Трос сжег ладони до кости. Случай признали не страховым, отказали в компенсации. Я слышал, что шейд может восстановить тело, но без должного навыка трансформации регенерация проходит очень медленно».