– То, что происходит в семнадцатом, восемнадцатом и пятом районах Абисс-сити, нельзя назвать иначе как полицейским произволом, – четко чеканя слова, проговорил литианин. – Тысячи, если не сказать десятки тысяч жителей испытывают трудности с передвижением, работой и выполнением ежедневных задач. Меры, которые правительство Абисса принимает в отношении шейдеров, избыточны…

– Дослушаете остаток программы в записи. – Голос Рохаса отвлек нас от речи Ли Френнеля-Сайнса. – Я показал вам «Голос Абисса» не затем, чтобы Шей Диаз вдохновлено любовалась представителем прогрессивной литианской молодежи. Это мое условие. Я готов выделить ресурсы, приложить усилия и помочь с уничтожением лаборатории. Но все, от первого до последнего вашего шага, будет транслироваться на моем канале.

– Как ты это представляешь? – Хавьер скептически выгнул бровь. – Хочешь сказать, ты наивно веришь, что среди преданных зрителей «Голоса Абисса» нет служащих литианской полиции, которая, между прочим, мечтает добраться до террористов, недавно совершивших налет на один из центральных участков? Сколько понадобится времени, чтобы выслать группу захвата? Две минуты? Пять?..

– Не переоценивай боевую подготовку нашей полиции, Кессель. По моим подсчетам, никак не меньше тринадцати. Но раз уж ты так настаиваешь, я организую часовую задержку трансляции. Как раз хватит, чтобы все осмотреть, взорвать и убраться оттуда, пока не нагрянет полиция. Но взамен мне нужна идеальная картинка – такая, чтобы проигнорировать ее было абсолютно невозможно. Мой манн Фабио будет контролировать процесс. Говорить, куда повернуться, что снять, где пустить слезу.

– Зачем? – Я посмотрела на Рохаса с непониманием и недоверием. – Хотите подставить нас под удар? Ради чего? Ради хорошего шоу и высоких рейтингов?

– Искра, – напомнил шейдер. Резко подавшись ко мне, он больно щелкнул меня по лбу у самой линии роста волос. Я поморщилась: ногти «Хирурга» царапнули кожу. – Нужна одна по-настоящему яркая искра, чтобы действительно все изменить. И ты, Шей Солана Диаз, станешь этой искрой, хочешь ты того или нет. Такова цена за мою помощь.

– Хорошо, – согласилась я. Да, игра на камеру во время секретной операции казалась верхом глупости, но выбора, похоже, не было. – Только заранее предупредите, если нужно будет плакать.

Губы «Хирурга» растянулись в довольной усмешке.

– Прекрасно. Мне нужны результаты анализов и все, что вы успели накопать по веществу, убивающему шейда.

– Дротик, изъятый с тела Рамона, у тебя уже есть. Остальное возьмешь у Химика.

– Отлично. Пусть также передаст полицейские архивы, которые вы добыли в участке. Хочу взглянуть, из-за чего столько шума.

– Они у нашей хакерши, Никс.

– Восхитительно! – Рохас хлопнул в ладони. – В таком случае не будем терять времени. Выдвигаетесь завтра. Конференция с лидерами районов через пятнадцать минут. Кессель, приглашение распространяется только на тебя. Фабио… – Неоновый манн, точно голограмма, возникающая по щелчку пальцев, пулей вылетел из-за мониторов, занимая место рядом с боссом. – Найди Химика и Никс. Передай им приказ Кесселя, пусть поторопятся. Но сперва проводи Шей Диаз в ее комнату. Ей не помешает отдых.

Отдохнуть не получалось. Несмотря на то, что предстоящая операция находилась в надежных руках Кесселя, а союзников оказалось больше, чем можно было предположить, прячась от полицейских по вонючим трущобным норам, на душе все равно было неспокойно.

Казалось бы, что могло пойти не так – предатель уничтожен, цель обнаружена, и все восемнадцать трущобных районов в кои-то веки договорились забыть взаимные разборки и выступить единым фронтом против опасного врага. Кессель договорился о ресурсах, бойцах, поддержке с воздуха. И даже постоянное наблюдение, обещанное Дамианом Рохасом, могло оказаться полезным, позволив в случае чего оперативно обнаружить литиан.

Но все равно мерзкое глубинное чувство когтистой хваткой сжимало сердце. Я нутром чуяла – ничего хорошего не произойдет, и все тут.

– О-о-ох!

– Да чтоб тебя!..

От тревожных размышлений отвлекла перепалка в соседней комнате, по нелепой случайности опять доставшейся Анхелю. Младший Кессель, как и собирался, отправился к Никс и, видимо, все-таки уговорил хакершу помочь ему снять напряжение, но страстное уединение нарушило появление неонового. Секретарь Рохаса оказался невозмутим, остер на язык и крайне нечувствителен к толстым намекам, что хорошо бы подождать за дверью. Анхель, напротив, компенсировал недостаточно богатый лексикон изрядной порцией агрессии и редкостной прямотой.

Парочка фраз, и манны сцепились, выясняя, чье общество предпочтет хакерша. Выбор был по-настоящему сложным – сеанс жесткого декодирования литианских архивов в компании полукровки или не менее жесткие кувыркания в койке и не только со страстным любовником, еще не растерявшим боевой пыл.

За рыками Анхеля Никс я почти не слышала, но в ответе хакерши не сомневалась. Выглянуть решила любопытства ради, чтобы своими глазами увидеть очевидную развязку. Но…

В коридоре никого не было.

Нет, голоса остались. Но раздавались они из соседнего блока, и разобрать слова, если специально не вслушиваться, было практически невозможно – звукоизоляция базы, одновременно служившей подпольной голостудией, была на уровне.

В памяти всплыла насмешливая улыбка Хавьера.

«Звукоизоляция как раз хорошая… – сказал он когда-то в «Логове» о развлечениях все того же Анхеля, вдоволь насладившись моим возмущенным лицом. – Это ты зачем-то решила подслушивать».

Не я. Шейд.

Или…