Я задумчиво разглядывал голограмму, скрестив руки на груди. После встречи с Тенью я не мог отделаться от ощущения, что их пытаются втянуть в какую-то сложную игру. Но выбора не было — время утекало как вода сквозь пальцы.

— Может, оба варианта — ловушка? — предположила Эмми, сидевшая на краю стола. Она крутила в пальцах огненный шарик, от нетерпения не находя себе места, — Что если настоящая защита совсем другая?

— Именно поэтому я создала вот это, — Настя активировала еще один кристалл. В воздухе появилась новая схема, гораздо более сложная, — Я наложила обе версии друг на друга и добавила данные наших жуков-разведчиков. Вот что получается.

Мы все склонились над голограммой. Теперь защитная система выглядела совершенно иначе — словно многослойный пирог из печатей, ловушек и магических барьеров. Некоторые участки светились тревожным красным — там данные противоречили друг другу.

— Смотрите, — Настя увеличила один из таких участков, — Здесь явно стоит что-то серьезное, раз его так старательно маскируют. Возможно, именно здесь проходит тайный ход, о котором говорила Илона.

— Или ловушка, — мрачно заметила Айсштиль, до этого молча наблюдавшая за обсуждением, — Не забывайте, с кем имеем дело. Кривотолковы славятся своим коварством.

В этот момент в лабораторию буквально влетела Сахаринка. Её хитиновая броня была покрыта грязью, словно она только что вернулась с улицы. По которой очень быстро бежала, случайно наступив в пару луж.

— Отец! Плохие новости из больницы, — выпалила она, — У княжны Светланы был еще один приступ. Целители говорят, её состояние критическое.

Я резко выпрямился.

— Сколько у нас времени?

— День, максимум два, — Сахаринка покачала головой, — Дольше она может не продержаться. Проклятие действует все сильнее.

В лаборатории повисла тяжелая тишина. Все понимали — медлить больше нельзя. Нужно действовать, несмотря на риски и неясности.

— Значит, идем сегодня ночью, — твердо произнес я, — Настя, сколько тебе нужно времени на подготовку?

— Часа три, — она уже доставала дополнительное оборудование, — Нужно настроить резонансные кристаллы под конкретные частоты защитных печатей. И еще…

Её прервал звук открывающейся двери. На пороге стояла служанка с серебряным подносом в руках.

— Простите за вторжение, — она сделала книксен, — Но вам письмо, господин. Посыльный сказал — срочное.

Костя взял конверт. Внутри оказался небольшой кристалл памяти и записка, написанная изящным женским почерком:

— Похоже, княгиня решила подстраховаться, — хмыкнула Айсштиль, — Интересно, какую игру она ведет на самом деле?

— Сейчас проверим, — Настя уже подключала кристалл к своему оборудованию. Несколько минут она внимательно изучала данные, время от времени что-то бормоча себе под нос. Наконец выпрямилась:

— Коды похожи на настоящие. С их помощью мы сможем отключить внутренний периметр защиты на целых пятнадцать минут.

— Достаточно? — уточнил я.

— Должно хватить, — кивнула Настя, — Главное — точно рассчитать время. Второй попытки не будет.

— Тогда за работу, — я обвел взглядом собравшихся, — У нас есть три часа на подготовку. Эмми — проверь свое снаряжение. Айсштиль — нужно еще раз проработать пути отхода. Сахаринка — собери своих лучших бойцов для отвлекающего маневра.

Все пришли в движение. Атмосфера в лаборатории наполнилась сосредоточенным напряжением — каждый знал свою роль и понимал цену ошибки. Я еще раз просмотрел схему особняка, мысленно прокручивая все возможные варианты развития событий. Где-то в глубине души шевельнулось нехорошее предчувствие — словно мы упускали что-то важное. Но времени на колебания больше не было.

В кармане тихо завибрировал телефон — пришло сообщение от Марьи:

Я сжал телефон так, что побелели костяшки пальцев.

«Держись, Светлана… Мы уже идем».

За окном начинало смеркаться. Приближалась ночь, которая могла изменить все.

Я стоял на крыше заброшенного здания напротив особняка Кривотолковых, вглядываясь в темноту. Мои жуки-разведчики, созданные из энергии Бездны, патрулировали периметр, передавая мне информацию о каждом движении вокруг. И то, что я «видел» через них, мне категорически не нравилось.

Особняк возвышался над окрестными домами черной громадой, словно спящий исполин. Его величественные очертания, усиленные вечерними тенями, внушали уважение даже мне. Старинная архитектура смешивалась с более современными элементами — результат недавней реконструкции после памятного визита Фомы. Магические светильники, замаскированные под классические фонари, отбрасывали мягкий свет на ухоженные газоны и мраморные статуи. На первый взгляд — просто роскошный дом богатой семьи. Но я-то знал, что скрывается за этим фасадом.