На щеках Дарьи вспыхнул румянец, а в глазах — гнев:

— Я думаю только о пользе клана! В отличие от некоторых, которые ставят своего бесполезного сынка выше блага рода? Кстати, где его черти носят в такой важный момент? Может, это у тебя есть какие-то… особые мотивы?

— Что? — тут уже щеки Илоны вспыхнули, — Ах ты маленькая дрянь!

Я наблюдал за их перепалкой, мысленно перебирая варианты действий. Илона была сильно на взводе. Её жесты становились всё более настойчивыми, хотя со стороны казалось, что она просто нервно теребит складки платья.

Машина продолжала работать, наполняя воздух мерным гулом и стонами встроенных в неё жертв. Каждый удар её механического сердца отдавался во всем теле, словно бил по самой душе. Но теперь я начал замечать кое-что интересное…

В её работе был какой-то изъян. Что-то неправильное, нарушающее изначальную гармонию древних рун. Словно машине еще чего-то не хватало…

Я перевел взгляд на Илону, продолжавшую собачиться с Дарьей. Она стояла рядом с мужем, положив руку ему на плечо — идеальная картина супружеской верности.

— Довольно! — рыкнул князь, которого эти разборки явно достали, — Хватит вести себя как базарные бабы! Вы же дворянки, голубая кровь, гордость страны. Возьмите себя в руки!

Дарья и Илона пристыженно умолкли, бросив друг на друга напоследок испепеляющие взгляды.

Машина продолжала гудеть, наполняя подземный зал металлическим эхом страданий. Я смотрел на пленников — Настю с рассеченной бровью, с которой все еще сочилась кровь, Сахаринку с потрескавшимся панцирем, других измученных мирмеций. Их держали на прицеле люди Вадима, готовые действовать при малейшем намеке на сопротивление. В глазах дочери читалась смесь боли и непреклонного упрямства — даже сейчас она оставалась настоящей Безумовой.

Чудовищный механизм возвышался над нами подобно извращенному алтарю какого-то древнего культа. Его шестерни медленно вращались, перемалывая энергию пленных душ. Встроенные части тел дергались в такт работе машины, создавая жуткую пародию на танец марионеток.

Князь Кривотолков, сделав глубокий вдох, неспешно обошел механизм по кругу, любовно оглаживая металлические детали. Его длинные пальцы скользили по трубкам, наполненным светящейся жидкостью, словно лаская их. В каждом его движении чувствовалась странная нежность — так любящий отец мог бы гладить по голове любимое дитя.

— Знаете, Константин, — он внезапно остановился и повернулся ко мне. В тусклом свете его глаза казались почти черными, — Я даже восхищаюсь вашим талантом. Даже ваш отец… не доставлял мне столько проблем. В таком юном возрасте вы стали для меня самым опасным противником. Должен признать, это впечатляет.

— Польщен, — сухо ответил я, краем глаза наблюдая за Илоной. Она продолжала незаметно складывать пальцами какие-то знаки, пока все внимание было приковано к нашему разговору, — Но к чему этот разговор?

— К тому, что я хочу предложить вам нечто особенное, — князь приблизился, опираясь на трость. От него пахло дорогим одеколоном и властью — той особой разновидностью силы, которая копится поколениями, — Возможность стать частью чего-то большего. Видите это? — он указал на пульсирующее красным светом кристаллическое «сердце» механизма, — Оно ждет. Ждет того, кто действительно понимает его суть. Того, кто сможет раскрыть весь его потенциал.

— Вы предлагаете мне добровольно стать топливом для вашей мясорубки? — я позволил черным искрам Бездны пробежать по пальцам. Айсштиль напряглась, готовая в любой момент вступить в бой.

— О нет, что вы! — князь поморщился, словно его оскорбило такое грубое предположение, — Я предлагаю вам стать центральным элементом. Процессором. Тем, кто направляет силу, а не просто отдает её. У вас даже должно сохраниться сознание. Только представьте возможности…

Он щелкнул пальцами, и один из его людей принес серебряный поднос с двумя хрустальными бокалами темно-красного вина. Даже в тусклом свете подземелья было видно, как благородный напиток переливается рубиновыми отблесками.

— Выпьете со мной? Это «Шато Марго» 1982 года. Прекрасный винтаж… Идеально подходит для такого момента. Знаете, я всегда считал, что важные решения нужно принимать за бокалом хорошего вина. Это придает моменту особую… значимость.

— Вы действительно думаете, что я соглашусь? — я демонстративно проигнорировал предложенный бокал, — После всего, что вы сделали?

— А почему нет? — князь сделал глоток, смакуя вино, — Подумайте — ваши близкие будут в полной безопасности. Настя, Сахаринка, Эмми и все остальные станут уважаемыми членами клана Кривотолковых. Мы позаботимся о них, обеспечим всем необходимым. В конце концов, они станут частью сильнейшего рода в Империи. Разве не об этом мечтает любой отец — обеспечить безопасное будущее своим детям?