Наверху было всего три комнаты, но нам даже не пришлось гадать, какую осматривать в первую очередь – все три двери были выдернуты из петель и раскрошены в щепы, а в центре правой спальни в пентаграмме находилось два тела.

?дно точно мертвое и на первый взгляд мужское было жестоко растерзано – кровищи вокруг натекло столько, что странно, как с потолка на первом этаже не капало. Хотя может и капало, мы на потолок не смотрели. Второе тело… Было живым.

Девушка. Худая. Бледная. Одетая в одну нижнюю сорочку. Красивая настолько, что во мне мгновенно всколыхнулась самая черная зависть. Длинные шелковистые волосы цвета расплавленного золота,точеный подбородок, нежные черты, беззащитно выпирающие ключицы… Образ даже не портили огромные глаза, полностью затянутые тьмой. Наоборот, это придавало ей особую изюминку.

Но лучше б она и дальше молчала.

– Мя-яс-со… - прошипела красотка старушечьим голосом и хрипло засмеялась, отчего даже меня пробрал озноб. – Свежее мяс-со! Что, тоже пришли подчинить себе иномирную игруш-шку?

– Одержимая, - неприязненно процедил Маркус.
– Демон второго круга. Что здесь произошло? Кто запер тебя в этой печати?

– Думаеш-шь я буду с тобой разговаривать, человечиш-шко? – презрительно скривилась одержимая и неожиданно быстро метнулась к нам, словно собиралаcь напасть.

Если бы не печать, внутри которой она была заперта, уверена, она бы уже впилась в горло Маркусу, а так девушка лишь замерла на границе и жадно втянула наш запах носом. ?ё ноздри хищно затрепетали, глаза загорелись жаждой вечного голода, но вдруг она отшатнулась и недоверчиво прошипела:

– Нет… Не может быть! Кто вы?

И рада бы аккуратно постоять в сторонке, пока демонолог избавляется от очередной твари, убившей как минимум одного человека, но её взгляд был устремлен именно на меня, а не куда-либо ещё.

– Ди-и?
– вопросительно протянул граф.

– Ма-арк?
– передразнила его.

– Не смешно, – нахмурился его сиятельство.

– Вообще ни разу, – поддакнула недовольно.– Я знаю ничуть не больше тебя. – Вздохнула и обратилась к одержимой, которая не сводила с меня откровенно напуганного взгляда: - Эй, ты! Как там тебя?

– Ламия, госпожа, - подрагивающим голосом отозвалась одержимая, на что граф смешно крякнул.

Я бы тоже ругнулась, но чувствовала, что ни в коем случае нельзя выходить из образа и даже новость о том, что передо мнoй своего рoда суккуба, призванная в чужое тело благодаря ?ровавому ритуалу, дабы всячески ублажать своего хозяина, не повод.

– Кто тебя призвал?

– Этот, – неприязненно качнула головой на растерзанное мужское тело у своих ног.

– Давно?

– По весне.

– Кто стал жертвой?

– Понятия не имею!

– Разговорчики! – шикнула на наглую дрянь.

– Простите, госпожа, – моментально поникла Ламия, глядя на меня заискивающе.

– Тут тебя кто запер?

– Другой маг, – зло зашипела одержимая. – Гадкий! Мерзкий! Вор!

Произнеся еще с десяток эпитетов, но так и не ответив толком о том, как он выглядел, Ламия очень сильно удивила меня ответом на другой вопрос.

– Зачем он это сделал?

– Пришел за своим, - пронзительно расхохоталась девица. – Да только этот, – она пнула тело, - привязал меня к себе. Дилетанты! Как будто не знают, что Ламию нельзя призвать не для себя! Нельзя переподчинить, пока она в смертном теле! Но теперь… Я свободна! Почти…

Изобразив нечто, что видимо должно был меня разжалобить, одержимая подползла ближе и нежно проворковала:

– Госпожа, освободите. Что угодно для вас сделаю. Хотите, убью этого?
– Движением брoви Ламия указала на хмурого Маркуса.
– Или того, другого? А хотите, вообще всех убью? Выс-сосу! – Девица хищно oблизнулась неожиданно длинным, абсолютно нечеловеческим языком. – Выжр-ру!

– Я те высосу, - процедила раздраженно.
– Я те выжру! Ты мне лучше имя скажи! Кто к вам третьего дня пришел? Почему именно здесь жили?

– Этот, - девица, сообразив, что быстрое освобождение ей не светит, снова зло пнула тело, – звал того «ваше священство».
– Пнула ещё.
– Кольцо лобызал. – Пнула снова.
– В ногах валялся…

Новый пинок получился настолько мощным, что тело мертвого барона вылетело за пределы печати, по дороге смазав несколько рун, начертанных кровью, и мы все трое замерли, не веря в произошедшее.

Первой очнулась одержимая и с пронзительным воплем «мяс-со» помчалась на графа. Тот, не успев раскрутить атакующие заклинания, увер?улся в самый последний момент, oтскочив к правой стене. Ламия, невероятным образом поменяв траекторию, промчалась по моему хвосту и…

– Мря-а-а! – завопила я от нереальной боли и вцепилась в первое попавшееся под руку.

Точнее под зубы и когти. Ещё точнее – в ногу одержимой. После этого началось форменное светопреставление: Ламия визжала и бегала по стенам и потолку, презрев законы гравитации, Маркус матерился и пытался доcтать её боевыми заклинаниями, не спалив при этом меня, а у меня свело челюсть от соприкосновения с ледяной кожей.