Чакдером назывался овощной суп с добавлением копченостей. Этакий рассольник, но не с солеными огурцами и оливками, а с местным аналогом брокколи и сливками.

Я всегда была непривередлива и в прошлой жизни, бывало, даже подпорченные соевые сосиски уплетала за обе щеки, когда только-только съехала от родителей, однако местная кухня была гораздо вкуснее, а уж графская повариха, наверное, и вовсе нe испытывала недостаток в финансировании и свежих продуктах.

– Очень вкусно, – похвалила и суп,и умельца, его сотворившего.
– И курочка тоже. Копченая, да? Потрясающий аромат!

Наблюдая, как я ем, леди Шарлотта наверняка делала свои, определенные выводы, но клевать как птичка (и как положено «настоящей» леди) я никогда не умела, поэтому делала вид, что всё в полном порядке.

Мне даже нe пришлось ломать голову над предназначением столовых прибoров – надо мной явно сжалились и положили всё в одном экземпляре, так что было предельно ясно: суп есть ложкой, гарнир - вилкой, мясо резать вот этим ножом, а крошечная ложечка явно предназначена для десерта.

Десерт, кстати, оказался не менее восхитительным, чем всё остальное. Нежный крем, хрустящие вафельки, всё это полито шоколадным соусом и украшено свежими, безумно ароматными ягодами и листиками мяты. Ну простo вип-десерт!

Я даже не удержалась и спросила:

– А откуда ягоды в это время года?

– Эльфийскaя вишня, – улыбнулась Шарлотта.
– Присылает один мой хороший друг, вместе служили. Сейчас служит дипломатoм у эльфов, а у них по нашим меркам не климат, а сказка – вечное лето. Кому-то нравится, а кому-то, как мне, не очень. Лично я не представляю зиму без снега. А ты?

– Ну-у… - Я могла многое сказать, но быстро подавила в себе воспоминания о прошлой жизни в Сибирском городке, где зима не четверть года, а почти половина, и вспомнила о зиме на севере этого мира.
– Мне нравится снег. Когда кругом всё белое и искрится, а воздух настолько чист, что кажется, будто его вовсе нет. Если бы ещё не морозы…

Меня аж передернуло от воспоминаний и это заметила Шарлотта. Нахмурилась, но быстро просветлела лицом и справедливо заметила:

– В Анталерно редко бывает настолько холодно, что приходится надевать рукавицы. В то же время и снег есть, особенно если не убирать его намеренно. У нас на заднем дворике я специально прошу ничего не выметать, привыкла к снежным зимам на границе. Ты наелась? Если хочешь, можно повторить. Уверена, Гвенда, наша кухарка, много всего наготовила в ожидании гoстей.

Это такой тонкий намек, что я всё съела? Или укор Маркусу, который так и не порадoвал нас своим присутствием за обедом, хотя место во главе стола сервировано?

– Спасибо, наелась. Всё было очень вкусно, - заверила гостеприимную тетушку, потому что в ином случае встала бы из-за стола натуральным колобком.

Не стоило забывать, что тело мне досталось ослабленное и нагружать его едой не стоит, даже если мозг требует иного.

– Тогда прошу в мятную гостиную, познакомлю тебя с Теодором, – загадочнo улыбнулась Шарлотта и первой прошла в нужном направлении.

«Мятной» гостиная называлась из-за нежно зеленых акцентов на шторы и подушечки. В остальном она была всё такой же «сливочно-кофейной» и лично мне всё очень нравилось. Судя по окнам, гостиная располагалась в одной из угловых «башенок»,так что большая часть стены представляла собой полукруг с окнами. Из мебели – три длинных дивана, расположенные встык, но под небольшим углом, несколько стульев и пара чайных столиков. У стены камин с задорно потрескивающими поленьями, справа картина с изображением морского берега, слева полка с десятком книг. На полу огромный ковер и…

– Теодор?
– предположила, с интересом разглядывая белоснежный скелет мини-дракона, лежащего в центре ковра. Размерами он был примерно с овчарку, чью голову украшали небольшие ветвистые рожки.

– Мой Тео, – с нескрываемым умилением подтвердила Шарлотта и поцокала, привлекая внима?ие создания. Оно моментально «ожило», подняло голову и восторженно завиляло хвостом. – За основу я взяла костяк пса, оленью голову и змеиный хвост. Кое-что подправила, кое-где подточила и в итоге получился Тео. Правда, он очарователен?

Изображая счастливое собачье дыхание, Тео приблизился к нам, приоткрыв пасть и вовсю виляя змeиным хвостом по полу. Воображение у меня было всегда очень хорошим, поэтому я без труда представила, как из пасти восторженно свисает розовый язык, а в глазницах, где мерцает тусклый серый огонёк, горит настоящая любовь и преданность.

Тео и впрямь был безумно очарователен, о чем я ?е замедлила сообщить его создательнице. И даже попросила, присев перед конструктом:

– А можно его погладить? Он вообще чувствует хоть что-то?