Конечно, он соглашается. Заходим, второй раунд переговоров. После первых же фраз становится ясно, что Виктор ужесточает свою позицию. От разговоров со мной уверенности набрался? Если так, то уже не зря с ним прилетел.

— Мы хотим больший процент, — говорит мистер «Самсунг», — вы слишком мало предлагаете.

— А я хочу меньший, — срезает его Виктор. — Если наш процент вам кажется маленьким, найдите, где дают больше. Какие-то трудности с этим?

Мужчины переглядываются, а Виктор добивает:

— В мире нет мест, куда можно инвестировать заметные деньги. Мирным путём. Уже начинается драка между крупными корпорациями. Ресурсов на всех не хватает, рынки перенасыщены, маячит реальная угроза перепроизводства в планетарном масштабе. Всё это я прекрасно понимаю, поэтому не надо делать вид, что у вас есть широкий выбор. Вы стоите на пороге кризиса, и я об этом прекрасно знаю.

Повисает тяжёлая пауза, важные дяденьки делают вид, что Виктор не представляет, о чём говорит. Мне почему-то кажется — он попал в десятку. Паузу рвёт мистер «Самсунг». Видимо, сообщество его выбрало спикером.

— Согласитесь, Виктор-сан, риски высоки, а чем выше риск, тем большим должен быть процент прибыли…

— Не соглашусь. Риски минимизированы до предела. Проект носит стратегический характер, поэтому наше государство его поддержит. Уже поддерживает, — Виктор дисциплинированно делает паузу, как и обещал Юне.

И тут важные дяденьки делают неожиданный ход:

— Мы хотим немного изменить базу для индексации вложений. Кроме золота, платины и палладия введите гелий-3. Мы хотим десять процентов гелия-3, по двадцать платины и палладия, золото на прежнем уровне в пятьдесят процентов.

Виктор удивляется, смотрит в мою сторону. Пожимаю плечами и киваю на выход. Мы выходим, наша очередь брать тайм-аут.

— Что думаешь?

— Даже не знаю, что сказать, — аж трясу головой от неожиданности. — Спрос на гелий-3 сильно зависит от того, сможет ли кто-то приручить термояд.

— Подвижки в этом деле есть…

— Есть, но надо считать… знаешь, думаю, гелий-3 в цене существенно не вырастет. Давай сеть посмотрим?

Ныряем в смартфоны. Ничего толкового не находим, даже цена сильно плавает.

— Ладно. Если что, отложим разговор до завтра, время есть. Пошли, — решает Виктор.

— Уважаемые господа! — разговор возобновляется. — Ваше предложение затруднительно обсчитать. Оно, на наш взгляд, тоже увеличивает риски. Это непредсказуемый фактор. Залежей гелия-3 нигде по определению быть не может, в отличие от металлов. Труднодобываемый ресурс. Цена за десять лет может как сильно подскочить, что поставит нас в сложное положение, так и сильно упасть, что будет невыгодно вам. Предлагаю снять это предложение.

Господа почему-то упираются. Им известен какой-то инсайд? Виктор тоже что-то чувствует и тоже держит оборону. В какой-то момент ему надоедает:

— Давайте так, господа. Возьму на себя смелость ввести в базу один процент гелия-3 за счёт платины и палладия, у которых, соответственно, останется по двадцать четыре с половиной процента. Процент начисления сделаю в форме диапазона от пятнадцати до семнадцати с половиной. Индивидуально для каждого из вас. Решать, кому и сколько, будет глава фонда, госпожа Ким. Да, у меня тоже есть условия, и если кто-то не согласен, мы никого не держим. Можете покинуть фонд.

После паузы, оглянувшись на нас, продолжает:

— Да, я знаю, что процент для участников фонда должен быть одинаковым, но наверняка предусматриваются какие-то штрафные санкции. Об этом сами думайте. На этом всё, господа. Никаких уступок больше не будет.

Мы вежливо раскланиваемся и уходим в свой номер. Люксовый, кстати, хоть и на двоих. Одно из преимуществ — подача обедов и прочих ужинов прямо в номер. Виктор — устал офигевать от него — непринуждённо суёт купюру в карман официанту. Кажется, пятисотку.

— Ты не боишься отпугнуть их?

Я, как заправский денди, заправляю салфетку за воротник и берусь за столовые приборы.

Нам предлагали морепродукты, но мы решили не ставить эксперименты на собственных желудках. Поэтому булгур с телятиной. И капустный салатик с томатным соком. Затем поболтать, погулять и спать. Московское время — восьмой час вечера.

— Да пошли они нахер со своими хотелками! — произносит Виктор с огромным чувством.

— Но для госпожи Ким тебе ничего не жалко, — замечаю несколько бесцеремонно.