Он проводит подушечками пальцев по моим скользким губам.

— Блядь, — хрипло произносит он.

Я чувствую, как дрожит его тело, как он сдерживается, когда его пальцы скользят между моих губ. Непроизвольно мои бедра откидываются назад, и я встречаюсь взглядом с твердым свидетельством его возбуждения.

Я улыбаюсь под струями воды.

— По-моему, тебе нелегко даются твои методы исследования.

— Заткнись. — Его приказ пробивает воздух между нами. Его рот прижимается к стыку между моей шеей и плечом, зубы яростно скребут по коже, прежде чем он убирает руку.

Ощущение холода и пустоты оставляет меня бездыханной.

С тяжелым стоном он прижимается грудью к моей спине и засовывает свой твердый член между моих ягодиц, загоняя нужную боль еще глубже.

— Если ты позволишь мне войти в тебя, я уничтожу тебя и буду наслаждаться этим.

О, Боже.

Его руки покидают мои волосы и тело и приземляются на мраморную стену по обе стороны от моей головы, заключая меня в клетку.

Он больше не прикасается ни к одной части моего тела, но искушение либо продвинуться вперед, либо оттолкнуть меня вибрирует. Смелость прямо здесь…

Уничтожь меня.

Я зажмуриваю глаза и вжимаюсь в стену, сохраняя решимость и позволяя горячей струе воды усилить ожог.

Не говоря больше ни слова, он отталкивается от стены и выходит из душа. Я не оборачиваюсь, чтобы посмотреть. Я слышу его торопливые движения при собирании одежды, затем хлопает дверь. Захлопывается.

Мышцы слишком ослабли, чтобы удержать меня на ногах, и я опускаюсь на пол в душевой, ощущая непонятную смесь облегчения и тоски, сковывающую мое тело. Стук моего сердца ощущается в следе, оставленном его зубами, — доказательстве того, что между нами произошло.

Глава 12

Гвозди и Пируэты

Люциан

После трех сильных движений вдоль члена по телу пробегает дрожь, когда я сталкиваюсь с влажным полотенцем.

— Черт! — Я кончаю с такой силой, что у меня болят яйца, и я упираюсь рукой в стену, чтобы успокоиться, голова у меня легкая и мучительная. — Блядь…

Похоже, это предел моего словарного запаса, когда речь идет об этой девушке. Отвращение к себе сжимает живот, когда я сворачиваю полотенце и бросаю его на пол в кабинете, а глаза следят за ее передвижениями по дому.

Не отрывая взгляда от экрана телефона, я обхватываю пальцами край стола, мои сосуды напрягаются и лопаются от неудовлетворенного желания, бурлящего в моей крови.

То, что произошло в душе, не должно было случиться.

Я почти потерял контроль.

Я никогда не теряю контроль.

Перед моим пульсирующим взором промелькнули сцены разодранного и изуродованного тела Ника Карпелла. В какой-то момент во время работы я потерял чувство реальности — меня поглотила бездна шелковистых темных волос и больших, призрачных янтарных глаз. Пока я пытался вычеркнуть из памяти ее манящий образ, боль и возмездие Ника обрели самостоятельную жизнь.

Я провел рукой по лицу, чувствуя, как зачесалась челюсть.

Я не могу убежать от нее. Она смыла кровь с моего тела, словно пытаясь очистить мою душу от грязи. Она пыталась прикоснуться к моему шраму… и вот что вползло внутрь. Глубоко.

Я взвизгнул.

Она закутана в полотенце, волосы влажные и прилипли к плечам. Те самые плечи и кожа, которые я едва не прорвал зубами. Когда она скрылась в спальне, я закрываю приложение безопасности на своем телефоне.

Я наполняю стакан бурбоном и выпиваю его одним глотком, приветствуя мгновенное жжение в груди. Затем я сажусь в кожаное кресло, слишком потрясенный и все еще слишком искушенный, чтобы уйти, боясь приблизиться к ее комнате.

Откинувшись на спинку кресла, я смотрю на тени, очерчивающие потолок, и ненависть к себе разгоняет остатки адреналина в моих венах. Если бы она не остановила меня и не вытащила из этого мрачного места, я бы, наверное, задушил ее до смерти.

И я не знаю, что хуже: то, что я потерял бы своего союзника и средство мести, или гнилостная боль, которая зарождается в моей груди при мысли о том, что я больше никогда не увижу ее прекрасное лицо.

Может, если я трахну ее, то смогу выкинуть эту безумную навязчивую идею из головы.

И все же я почему-то знаю, что этого будет недостаточно.

Я не должен был приводить ее сюда.

***

Переговоры о свадьбе ведутся в одном из ночных клубов Карпелла.

Атмосфера здесь плотная, даже днем, а воздух пахнет машиной эмо-парня и стриптизершами. Парень рядом со мной попыхивает сигаретой, поясняя предыдущее наблюдение.

Его зовут Дэмарко. Его репутация в преступном мире печально известна. По слухам, он лучший боец на ножах в преступной семье Карпелла, и это единственный Карпелла, о котором я могу по-настоящему беспокоиться.