Кроме того, сама логика происходящего велела действовать незаметно, без большой помпы. Раз человек без лица проявлял к моей скромной персоне столь пристальный интерес, то не стоило заявлять о своём возвращении в город во всеуслышание. Чем меньше оппонент знает, тем лучше — это практически аксиома оперативной работы.

Всё так, однако имелся нюанс. Именно этого от меня ждали. Ждали и готовились.

Пусть крепостной стены вокруг города не было и незаметно пробраться внутрь не составляло никаких проблем, это нисколько не облегчало мою задачу. Человеку без лица не нужно брать под контроль все улочки и входы, достаточно малоприметных наблюдателей в «узких» местах — на площадях и перекрёстках. В общем, там, где я точно не смогу не пройти.

Фотографий здесь, конечно, пока не было, но и без них опознать человека совсем несложно. Слишком уж мало людей в этом мегаполисе, чтобы надёжно затеряться в толпе.

Плюс, после недавних событий, народу здесь наверняка стало ещё меньше, а вот желающих «проверить документики» — наоборот, только больше. За беспорядками всегда следует реакция. По-другому просто не бывает.

Все — от самого захудалого постового до начальника стражи — начинают нести службу с удвоенным рвением, чтобы выслужиться перед вышестоящим руководством. На улицах появляются усиленные патрули, а в городе и его окрестностях объявляется план «Перехват», который по традиции не даёт никаких результатов, но портит много крови. Причём всем — и правым, и виноватым, и даже тем, кто в нём непосредственно участвует.

Вся эта возня, призванная имитировать бурную деятельность, очень похожа на размахивание кулаками, после драки, которая давно закончилась. Однако при всей своей кажущейся неэффективности, подобные мероприятия здорово осложняют жизнь тем, кто хочет спрятаться от чужих глаз.

Когда в лицо бьёт прожектор — пусть даже метафорический — трудно оставаться в тени…

Нет, можно, конечно, предпринять кое-какие шаги, но это лишь отсрочит неизбежное. Человек без лица в любом случае узнает о моём возвращении в город и узнает очень быстро. А значит, вариант только один: не можешь победить — возглавь.

Если сохранить тайну нельзя, то нужно сделать так, чтобы даже последняя крыса услышала о моём визите. На свету иногда можно спрятаться не хуже, чем в темноте — главное, чтобы этот свет был достаточно ярким…

— Твоя жизнь — это твой путь, — сообщил Фольки, не дождавшись от меня никаких объяснений. — Но я на эту паскудину лезть не хочу.

— Говоришь так, как будто у тебя есть выбор, — хмыкнул я.

— Выбор есть всегда, — глубокомысленно сообщил северянин, радостно улыбнувшись.

Он был так доволен собой, словно только что открыл последнюю тайну мироздания, а не поделился очередной пошлейшей банальностью.

— Согласен, — не стал спорить я. — И в данном случае — это выбор между полновесным золотым дукатом и пустым кошельком.

— Ты жаден, волхв, — с тяжёлым вздохом произнёс Фольки, быстро осознавший, что от поездки на Усаче ему никак не отвертеться. — А жадность не красит воина.

— Трусость тоже.

— А я не боюсь! — возмутился северянин. — Просто не хочу закончить свой путь во чреве этой паскудины…

— Не воулнуйся, воулоусатый челоувечек, — из пустоты неожиданно раздался обиженный голос Дру-уга, — Усач не захоучет тебя есть…

Похоже, морфану не очень понравилось то, как Фольки называл его защитника.

Несмотря на весьма обнадёживающие слова, северянин почему-то отреагировал на сказанное крайне нервно. Как только раздались первые звуки, он бросил корзину на землю, а сам отскочил в сторону метра на два, явив прекрасный уровень физической подготовки.

— Кто это?? — прошипел Фольки, выхватив из-за спины нож.

— Дру-уг, — просто ответил я. — Знакомься.

— Почему я его не вижу? — Фольки водил клинком из стороны в сторону, готовясь отразить возможную атаку с любого направления. — Он тоже волхв?

— Вроде того, — согласился я, взмахнув рукой.

Дру-уг понял, что от него требуется, и уже через мгновение из пустоты «вывалилась» его тощая высокая фигура.

— На своём пути я встречал всякое… — медленно произнёс Фольки, не спуская глаз с морфана. — Но такого урода вижу в первый раз. Где ты его нашёл? Под землёй? Если так, то не стоило тащить его на поверхность…

По моим губам скользнула улыбка. Косматый и грязный северянин смотрелся рядом с облачённым в чёрные доспехи морфаном, как облезлая шавка рядом королевским догом.

— Воулоусатый челоувечек слишкоум мноугоу боултает, — Дру-уг поджал тонкие губы. — А у тоугоу ктоу мноугоу боултает всегда малоу доубычи…

— А у тебя её много? — оскалился Фольки. — Если да, то я заберу у тебя всё!

Столь смелое заявление выглядело с его стороны, мягко говоря, несколько самонадеянно. В рукопашной схватке у северянина не было никаких шансов против морфана. Однако доводить дело до прямого столкновения я, разумеется, не собирался.