— Заткнись! — прошипел Зубов, до боли стискивая кулаки. Упоминание о Тисе резануло по незажившей ране, вспыхнувшей жгучей ненавистью к ухмыляющемуся командору. Как он смеет! Грязный наемник и презренный предатель!..

— Что ж, сожалею о такой утрате, господин Зубов, — продолжал глумиться Моро, делано скорбно качая головой. — Хотя кого я обманываю — ничуть не сожалею. Вы своим предательством и хладнокровным убийством командующего Самсонова заслужили не только это…

У адмирала перехватило дыхание от обжигающей ярости. Слепая ненависть рвалась наружу, требуя немедленной кровавой расправы. Но Демид усилием воли подавил гнев, не желая доставлять врагу удовольствия. И ответил с ледяным спокойствием, за которым едва угадывалось бешенство:

— Слушай, капитан, не произноси имя Самсонова с таким пиететом, будто он был твоим папашей! Это даже мерзко слышать!

— Диктатор-регент был настоящим лидером и человеком с большим сердцем, в отличие от его последователя, — парировал Моро. — Он заботился о своих подчиненных…

— Ха-ха-ха, не смеши меня, — перебил его Зубов, заходясь в приступе злого веселья. — Человеком с большим пузом он был! Толстяк лишь болтал о том, как вас высоко ценит. А что на деле? Сколько раз Иван Самсонов посещал расположение орбитального лагеря со времени, когда мы вернулись с «Новой Москвы»? Ни разу! Сколько наших крейсеров было отремонтировано, сколько экипажей пополнено? Нисколько! Не рассказывай мне сказки, капитан, я лучше тебя это знаю, потому как до последнего момента являлся его первым помощником…

— И в тот самый последний момент убил его в спину, как трус! — жестко припечатал Винсент Моро. Его глаза превратились в два ледяных осколка, пронзая адмирала насквозь.

— Замолчи, негодяй! — взорвался Зубов, краснея от гнева. — Я не убивал диктатора в спину — то был честный поединок на саблях! К тому же смертельный удар диктатору нанес не я…

— Какой же честный, если Самсонов был пьян в стельку и к тому же совсем не ожидал нападения?!

— Будь ты хоть без сознания или даже мертвым — доспехи сами будут защищать тебя от любого нападения, — огрызнулся Демид. — Его Ратник 550-ой модели был при нем…

— Оставим эту демагогию, господин неудавшийся диктатор, — отрезал Винсент Моро, которому не хотелось сейчас вступать в лишние споры и выслушивать оправдания своего собеседника, потому, как время поджимало. — Я не был в зале дворца, когда произошло нападение на Ивана Самсонова, и не знаю всех деталей, но я знаю точно, что вы были его правой рукой и он доверял вам, как самому себе. Иначе, Самсонов просто не подпустил бы вас и ваших «преображенцев» к себе так близко… Вы были Ивану Федоровичу как сын!

— Как сын?! — изумился Демид, захлопав в ладоши. Его лицо исказила гримаса горькой иронии. — И как у сына он забрал у меня мою любимую женщину?!

— Так это все было из-за женщины?! — глаза Винса полезли на лоб. Он уставился на Зубова с неподдельным изумлением, словно не веря своим ушам. На мгновение командор даже забыл о вражде, ошеломленный столь неожиданным признанием.

— Дьявольщина! — выдохнул он, качая головой. — Кто бы мог подумать… Неужели стоило затевать всю эту кровавую бойню из-за какой-то юбки?..

— Я не буду обсуждать это с тобой, — жестко оборвал его Демид Александрович. Его лицо окаменело, губы сжались в тонкую линию.

— Дьявольщина, мне тоже не хочется сейчас слушать про ваш любовный треугольник, — небрежно бросил Винсент, пожимая плечами. — Это ваши личные проблемы. Нашли бы другой способ решить их по-тихому, не втягивая в свои разборки всю Империю. Раньше мы были союзниками и уже планировали, как разобьем Птолемея и займем «Новую Москву»… А теперь что? Гоняемся друг за другом в надежде побыстрее отправить на тот свет?

В голосе Моро прорезались нотки горечи и разочарования. Но Демид Александрович явно придерживался иного мнения.

— Это вы — проклятые «черноморцы» предали остальной флот и первыми покинули орбитальный лагерь, — резко напомнил он, яростно сверкнув глазами. — Нарушили присягу, сбежали, да еще и подняли мятеж по всему сектору! Так кто из нас преступник, капитан Моро? Кто первым пошел против братьев по оружию?!

Винсент досадливо поморщился, но возразить было нечего. Формально Зубов был прав — Черноморские дивизии действительно самовольно оставили позиции без приказа. Многие до сих пор считали это предательством и трусостью. Хотя у командования, конечно, имелись свои резоны…

— Сейчас я говорю не об этом, — попытался увильнуть он, но контр-адмирал не дал ему такой возможности.

— А я говорю именно об этом! — рявкнул Демид, грохнув кулаком по подлокотнику кресла. — Или ты тоже считаешь себя вправе судить других, а свои грехи предпочитаешь не замечать? Очень удобная позиция, ничего не скажешь!

Моро стиснул зубы, едва удерживаясь от язвительной отповеди. Спорить и препираться можно было до бесконечности, но время неумолимо утекало. Он прекрасно понимал — каждая минута промедления играет на руку противнику. Пора заканчивать этот бессмысленный разговор и переходить к решительным действиям.