– Герхард нашел твои артефакты, Анхель.

– У бандитов? – поинтересовался историк.

– Нет! – встрепенулся Герхард, вероятно, решивший всё же вывести нас на чистую воду.

– Не у тех бандитов, которых мы взяли ночью, – быстро добавил Нэйт, гневно зыркнув на жандарма. – Оказывается, их украли совсем другие бандиты. Какая-то мелкая шайка. И Герхард их вычислил. А этой ночью, рискуя своей жизнью, наш смелый друг, совсем один, проник в логово преступников и скрутил их! Ты представляешь? Он не хотел никому рассказывать о своих геройствах, поэтому принес артефакты нам, чтобы мы отдали их тебе.

– Ох, Герхард! Вы настоящий герой! – оживился Анхель и бросился прямиком к жандарму. Мертвой хваткой вцепился в его форму и, заглядывая ему в глаза, эмоционально залепетал: – Благодарю! Вы мой спаситель! Я знаю, что у жандармов небольшое жалование, так разрешите мне наградить вас за работу! Сколько вы хотите денег?

Не дожидаясь ответа от жандарма, Анхель быстро полез в свой карман и достал оттуда чековую книжку и ручку.

– Три тысячи лир для героя! – радостно объявил Анхель. – Нет! Пять тысяч!

– Н-не стоит… – пробормотал смущенно Герхард, растерянно наблюдая за тем, как историк выводит ручкой цифры.

– Ещё как стоит!

Мы с Нэйтом встретились взглядами. Он обворожительно улыбнулся и лукаво мне подмигнул. Мол, все в порядке.

В этот момент я поняла, что с таким мужем, как Нэйт, мне действительно не стоит переживать. Ведь он только что купил молчание Герхарда! Притом не своими деньгами, а Анхеля!

Все-таки пять тысяч лир – это годовое жалование жандарма!

– Прошу, возьмите, Герхард, – Анхель протянул чек своему «герою».

Герхард бросил стыдливый взгляд сперва на меня, потом на Нэйта и, в конце концов, молча уставился на «внезапную премию».

Вероятно, не знал, что делать… Сумма была очень соблазнительной. Но приняв ее, он встанет на одну ступень со мной и Нэйтом, перейдя в разряд обманщиков.

– Берите-берите, Герхард, – поторопил его с принятием решения Анхель. – Вы заслужили.

Я закусила губу от волнения, когда жандарм все же потянулся за чеком… Ещё секунда – и моя постыдная тайна навсегда будет похоронена.

– Уберите, – вдруг отчеканил Герхард, возвращая себе былую серьезность и надменность. – Я не приму ваши деньги.

– Но почему?!

Мы с Нэйтом снова переглянулись. Уверенности в глазах моего жениха значительно поубавилось. До полного краха его плана и грандиозной взбучки оставалась всего секунда…

– Потому, что ваши артефакты украли Нэйт и Агата, – объявил довольно Герхард и широко улыбнулся. – Они пришли ко мне с повинной.

– Вот же ты… продажный рыжий таракан, – выругался расстроенно Нэйт. – Не называй больше меня другом.

– Я бы был продажным, если бы взял деньги, – парировал Герхард. – Встал бы на одну ступень с Мартином Д'эстри, выгораживая настоящих преступников!

– И давно ты такой честный?!

– Всегда!

– Ну да, ну да, – саркастично протянул Нэйт, адресуя жандарму язвительную улыбочку.

Анхель молча и растерянно наблюдал за этой небольшой перепалкой. Со страхом я следила за тем, как глаза историка медленно наливаются кровью, лицо багровеет от злости, а брови все сильнее съезжаются к переносице.

Всё. Нам хана.

– Нэйт, паршивец! – взревел Анхель, мигом обрывая словесную перепалку. Как суровый родитель он двинулся прямиком на Нэйта, по пути вытаскивая из своих брюк широкий кожаный ремень.

– Только не говори мне, что ты собрался угрожать мне своими трусами, старик, – Нэйт выставил вперёд руки, медленно отступая назад.

Реплика Нэйта вызвала в Анхеле такой гневный вскрик, что у меня заложило уши.

– Я сыт по горло твоими шуточками! Ну, я тебя сейчас!

Нэйт рассмеялся и ловко перепрыгнул через диван, спасаясь от «отцовского» ремня.

– Старик, угомонись!

Следующие несколько минут мы с Герхардом наблюдали за тем, как Нэйт мечется по гостиной и перепрыгивает через мебель, удирая от Анхеля, гоняющегося за ним с ремнем в руке.

– Я тебя воспитаю, паршивец! – голосил Анхель. – На всю жизнь запомнишь, что со мной шутки плохи!

– Да успокойся, старик! Это вышло случайно! Мы приносим извинения!

– Я приму их только после того, как надеру ремнем твой зад!

Когда Нэйт оказался загнанным в угол, я прикрыла ладошкой рот, понимая, что Анхель всерьез решил «воспитать сорванца». Как только историк вскинул руку, чтобы начать «воспитательный процесс» я закричала: