— Добрый вечер господа! Рад познакомиться.

— У тебя уже взрослый сын, Луций Корнеллий, а мы о нём почти ничего не знаем. А что у тебя в руках Сулла?

— Это учебники.

— Что за учебники? — удивлённо спросил на этот раз сам отец.

— Учебники по латыни. Я собираюсь обучиться грамоте.

Отец от этих слов прямо впал в ступор, а Публий Квинт продолжил:

— Похвально, молодой человек. Сейчас больше половины римского населения неграмотны, а ведь именно образование даёт доступ ко многим должностям.

Отойдя от шока, папенька меня отослал к себе в комнату, сказав, что тут деловой разговор. Зайдя за угол, я, конечно же, решил подслушать. Через некоторое время картина стала ясна: Публий Квинт платит отцу 2000 денариев и получает руку дочери, а заодно улучшает свою родословную. Наш род Корнеллиев хоть был сейчас беден, но зато отличался древностью, что крайне ценилось при назначении на государственные должности. Сам жених был уже лет пятидесяти, плешив и довольно толст, а моей красивой темноволосой сестре с зелёными глазами было всего четырнадцать, но данный момент, судя по всему, никого особо не интересовал.

Решив поговорить с сестрой, я постучался в дверь её комнаты. Не факт, что она будет отвечать, но всё же долг брата обязывал…

— Привет Корнеллия!

— Привет, Сулла, — неохотно ответила сестра.

— Ты уже знаешь, зачем к нам пришли гости?

— Конечно. Публий Квинт к нам не раз заходил.

— И что ты думаешь об этом?

— Наконец, я уйду из этого дома. Вот что, думаю об этом!

— Но твой жених, Корнеллия. Он уже немолод. Ты можешь отказаться.

— Что за бред, Сулла! Дети не могут нарушить волю отца! Только я начала думать, что ты поумнел, а нет, — остался прежним. Такой же слабоумный!

Подобный выпад я решил оставить без внимания.

— Тем не менее, сестра. Можно было бы попросить у отца рассмотреть и другие варианты.

— Варианты? Да слава богу, что он хотя бы этот нашёл в перерыве между своими запоями. А насчёт возраста жениха, — да и ладно, быстрее сдохнет.

— А тебе не будет неприятно? Это же какое-то насилие.

— Насилие?! А что по-твоему делает со мной отец по ночам? Уж пусть хоть так. Там будет другая жизнь. А теперь, уходи. Уже поздно.

Услышанное меня потрясло. Как же я был слеп и глух. От Луция Корнеллия страдал не только его сын, но и дочь. Пьяный тиран творил то, что хотел. Он даже жалел тратить деньги на проституток, которые стоили буквально гроши, а вместо этого пользовался дочерью.

Я лежал у себя на кровати и не мог заснуть. «Что за дикость? Что за грязь?! »– эти мысли прожигали меня насквозь.

Утром проснулся невыспавшимся. Всю ночь я прислушивался к звукам, — не насилует ли отец мою маленькую сестру? В итоге, с трудом приведя себя в порядок и даже не позавтракав, я отправился на работу.

Хотелось бы сказать, что там день прошёл спокойно, но это была бы откровенная ложь. Я поругался со своим напарником невысоким и смуглым Фриксом из-за того, чья очередь была выносить мусор. В итоге к нам подошёл Тирон и обоим надавал подзатыльников. Потом в трактире подрались посетители и кому-то сломали нос. Всю смену мне пришлось слушать тупые анекдоты Авла по поводу испорченности патрициев. После ко мне под всеобщий хохот стали приставать проститутки с грязными предложениями. Поганый день!

Под конец рабочего дня сидим с Фриксом на крыльце. Пьем разбавленное вино и смотрим на улицу…

— Дурацкая смена.

— Да брось ты, Сулла. Ну, посмеялись над тобой шлюхи. И что такого? Радоваться должен. Все говорят, что вон какой красавчик у нас работает.

— Дело не в шлюхах, Фрикс. Скажи, у тебя есть цель?

— Ха…ха…Чудно рассуждаешь, Сулла. Прямо как взрослый. По секрету тебе скажу, для хозяина наш трактир — это всего лишь прикрытие. На него много парней работают по городу. Там большие деньги крутятся. Вот мы себя покажем и нас тоже возьмут на дело. И тогда…тогда начнётся настоящая жизнь. Сниму себе отдельную квартиру в инсулле (многоэтажный жилой дом с квартирами и комнатами, предназначенными для сдачи в наём) и буду жить как хочу.

— А сейчас ты где живёшь?

— Пока с родителями в инсулле Арачели. Достали они меня, — вот так скажу. Отец хочет, чтобы я стал, как и он зеленщиком (человек, который владеет или управляет магазином, торгующим преимущественно фруктами и овощами).

— Вроде бы неплохо.

— Для него да, но у меня к этому не лежит душа. Целый день стоять за прилавком, как проклятый. К тому же с тебя дерут деньги все кому не лень: власти, бандиты, всякие прохвосты. Отец кроме прилавка на Овощном рынке, жизни никакой не видит.

— А как он тебе разрешил здесь работать?

— Шутишь? Отец даже не знает об этом. Думает, что я хожу учиться. Старый дурак! Сидеть в этой школе целый день и терпеть постоянные избиения надзирателя!

— А как же грамота?

— А что грамота? И без неё люди живут. Она нужна только для занятия должностей. Всё равно, если надо будет купить жильё или ещё что-то крупное, то надо обращаться к юристу для составления документа. А должности? На них одни патриции сидят, а я из плебеев (человек из низших классов свободного населения). Вон Авл Туллий над тобой поэтому и издевается. Вроде как он тебя на должность посадил. Даже патрициям для службы нужен капитал. Так что глупость это. Большая часть населения Рима не знает грамоты и живет нормально. Запомни, Сулла, главное — деньги!