Такая она, Люба Сергиенко. Как любила двадцать с лишним лет назад совать нос в чужие дела, так и сейчас себе в этом хобби не изменяет.

— Скинуть тебе? — интересуется она. — Посмотришь хоть на эту моложавую. Узнаешь, может. Ох, ну Матвей, ну Матвей, под сраку лет!..

— Давай, — ровно произношу я… но нахожусь на грани срыва.

Одна часть этого не хочет. Другой надоело оставаться в неведении.

Худая, русые волосы.

Под это описание можно подогнать треть Москвы.

— Сейчас отправлю! — с азартным энтузиазмом восклицает Люба и отключается.

Восемь лет назад, 31 декабря, вечер

— Леночка, здравствуй! — наспех вытерев руки о переброшенное через плечо кухонное полотенце, Варвара встречает свою лучшую подругу радушными объятиями. Женщины целуются в щеки, будто не виделись сто лет, а не три дня, и поздравляют друг друга с наступающим праздником. За Леной Литвиновой толпится ее семья: муж и двое детей, десятилетний сын и шестнадцатилетняя дочь. — Как добрались?

— Чуть не замело по дороге, — отшучивается Лена, привлекательная зеленоглазая шатенка тридцати четырех лет, в молодости выигрывавшая все университетские конкурсы красоты. Спустя всего через несколько месяцев горе от потери супруга преобразит ее до неузнаваемости, а Варя будет часто вспоминать о былой красоте своей давней приятельницы, с которой они многое делали вместе. Отдыхали, проводили время с детьми, болтали о своем о женском на кухне допоздна то у Вари, то у Лены. — Рит, не стой столбом и отвлекись от своего телефона хотя бы на пару минут.

— Угу, — безучастно мычит девочка-подросток, игнорируя просьбу матери. Так она взяла и послушалась, прервав на самом интересном месте обсуждение с подружками красивого парня, перешедшего в их класс.

— Андрей, помоги Артему раздеться, — раздает команды Лена, расстегивая длинную шубу.

— Не надо, — бурчит темноволосый мальчонка, резко выпрямляя спину, и морщится из-за стрельнувшей в загипсованную правую руку острой боли. — Я сам.

Сам полез на эту чертову горку, чтобы пацаны ссыклом не называли.

Андрей кивает ему и мягко передает решение сына своей жене.

— Он сам, Лена.

— Провозится до утра, — вздыхает Литвинова. — Ой, подарки! Андрей!

— Потом, потом, — по-доброму смеясь над суетливостью подруги, отмахивается Варя. — Проходите.

Из-за угла в конце коридора высовывается овечья голова.

— Бе-е-е! — с громким блеянием маленькая Ксюша несется со сверхзвуковой скоростью вперед и чуть не сшибает с ног маму.

— Ксюша! — восклицает Варя, хватаясь за подлетевший в воздух подол нарядного платья. — Не носись как угорелая!

— Бе-е-е! — отвечает ей дочка и врезается слету в Артема. Хватает обескураженного мальчика за плечи, приближается своей гигантской овечьей головой и повторяет: — БЕ-Е-Е!

— Ксюша! — Варя, густо краснея, одергивает своего шебутного ребенка. — Успокойся.

— Что у тебя на башке? — гогочет Артем, мигом забыв о ноющей боли и зуде в конечности. Какая же она странная.

— Не на башке, а на голове, — поправляет его Лена.

— Какие вы шумные, — хмурясь, комментирует Рита.

— Бе-е, — энергично кивает Ксюша.

Варя стаскивает с ее светловолосой головы дурацкую пластиковую голову животного, которую купил Матвей, потому что совершенно не умеет отказывать их дочери в не менее дурацких хотелках.

— Все, красавица, переключайся на человеческий язык.

Ксюша хитро улыбается.

— Бе-бе-бе.

А Варя совершенно не умеет искренне злиться на ее причудливое поведение и зашкаливающую активность. Ей становится не по себе, когда Ксюша затихает. Особенно страшно было, когда дочка ползала на четвереньках и стремилась изучить все опасности квартиры. Стоило отвернуться на минутку, как Ксюши след простывал. Она любила забираться на поверхности и испытывать на прочность мамины нервы, сваливаясь откуда-нибудь кубарем, а потом смеялась, будто потешаясь над перекошенным от ужаса лицом Вари.

Литвиновы оставляют верхние одежды в прихожей и проходят в гостиную, где накрыт праздничный стол. В прошлом году Новый Год встречали дома у Лены и Андрея. Последние два дня Варвара отходила от плиты только для того, чтобы сбегать в магазин и докупить недостающие продукты. Если бы не домочадцы, втихую уплетающие вкусняшки, пока она не видит, подготовление к главному ужину уходящего года заняло бы гораздо меньше времени.

— Чем-нибудь помочь? — интересуется Лена, закатывая рукава красивой атласной блузки.