Мы уже были совсем близко от ворот, когда на башне пробили часы. И над городом прогремел зычный голос глашатая.

— Закрыть ворота! В городе опасные преступники! Черный человек, а с ним ведьма, которая притворяется леди Лейлой! Закрыть ворота и никого не выпускать!

И ворота у нас на глазах стали медленно закрываться.

Мы опять оказались в ловушке.

Я оценивающе посмотрел на сомкнувшиеся створки ворот — кованные, высотой как минимум в два этажа. Их и тараном-то пробить было не реально, что уж говорить про экипаж — нас просто сомнёт в лепешку. Это только дураки из псевдоисторических фильмов пытаются попасть в осажденную крепость через закрытые ворота.

Даже, если каким-то чудом мы не разобьемся на кусочки об эти ворота, нас добьют копья, выползающие с двух сторон из стен, а отступить назад не даст опускающаяся сверху решетка. Коридор смерти — всё как в учебниках по истории.

Я лихорадочно соображал, как нам быть. Я-то могу перелететь над стенами, но оставлять друзей в городе с этими уродами — Глостерами, было опасно, особенно для Лейлы.

На башне снова зловеще пробили часы.

— Внимание всем, — объявил глашатай, — преступники передвигаются на колдовском экипаже без лошадей! Всем, кто заметит данный экипаж, немедленно сообщить стражникам!

Стражники у стены, до этого грёбанного объявления мирно жевавшие яблоки, обратили свои осоловелые взоры на нас родименьких. Ну, теперь-то мы точно пропали.

И именно в этот момент, когда казалось, что всё пошло по одному месту, я почувствовал — несмотря на то, что жителям города стерли память, а сам город пострадал от наводнения и пожара, права на эту землю и ответственность за этих людей оставались у Гербертов. Город по-прежнему был с Гербертами, город сохранил преданность своему истинному хозяину.

Я перехватил управление экипажем у Лейлы и дал ему сигнал мчать на ворота. Лейла, потеряв бразды правления, в ужасе смотрела вперёд, лихорадочно пытаясь затормозить. Стражники кинулись за нами, но, увидев траекторию выбранного нами направления, сбавили ход, решив, что можно теперь никуда не торопиться, и мы убьём себя сами.

Я же знал, что произойдет, я чувствовал всем своим естеством, что этот город отпустит меня и моих друзей, чтобы однажды я в него вернулся. Вернулся победителем, отвоевав его у этих ничтожеств Глостеров, у специи и Варда. И я мысленно дал ему это обещание.

В нескольких метрах от ворот, ожидая столкновения, Лейла и Венди испугано завизжали, обнявшись, и уткнувшись друг в друга. Заорали и Альфред с Филом, инстинктивно закрываясь руками. С грохотом за нашими спинами закрылась решетка, из стен стали наползать копья. Стражники за спиной довольно ухмылялись.

И тут произошло то, что никто не ожидал, кроме меня. Ворота просто вынесло с корнем, створки отлетели далеко за стены города, будто по ним чудовищной силы взрывная волна прошла.

А экипаж помчался дальше. Ошарашенные стражники ещё долго оторопело провожали нас взглядами. Сами пассажиры экипажа тоже не менее ошарашено переглядывались друг с другом. Какой-то стражник всё же вышел из оцепенения и выпустил нам в след стрелу, его примеру попытались следовать и остальные.

Но мы уже были вне поля досягаемости стрел и мчались всё дальше и дальше на запад к напитанной полоске леса. Я почувствовал, что истратил больше половины восстановленных сил, как магических, так и физических и отдал бразды правления Лейле.

С перекидыванием в человека я решил повременить до того момента, как мы скроемся в лесу. Сверху город становился всё меньше, люди там суетились, точно в муравейнике. Однако в погоню пока никто не отправился, ждали, по-видимому, команды от Глостеров. Это играло нам на руку — угнаться за экипажем Лейлы на лошадях было и так непросто, а с такой форой, можно сказать, и вовсе нереально.

Вскоре мы заехали в лес. Проехав совсем недолго, экипаж начал замедлять движение, а затем остановился совсем, так как Лейла потеряла сознание. Кажись, девушка слишком впечатлилась произошедшими событиями.

Я спустился вниз и обернулся в человека. Благо всем ликам Триликого, Фил позаботился об одежде для меня. Одевшись, я осмотрел Лейлу, как я и предполагал, причиной обморока послужило слишком сильное нервное напряжение.

Я решил дать ей отдохнуть, сев за управление экипажем. Ехали мы быстро, только деревья мелькали. Фил с Альфредом, отойдя от шока, стали восхищаться тем, как я лихо разнёс ворота. Я попытался им объяснить, что дело было не во мне, но судя по их лицам, они мне не поверили и остались при своём.

Солнце быстро скрылось за горизонт. Наступила ночь. Мои спутники клевали носом, да и я тоже, и вдруг дорогу нам преградили два мужика, закутанные с ног до головы в какие-то обмотки.

Мужики были здоровые, на лошадях и при оружии. Судя по их, на первый взгляд ленивым, но довольно быстрым и ловким движениям — опытные бойцы. Я быстро научился таких отличать — это ведь был вопрос жизни и смерти. От мысли, что мне опять придётся махать мечом, сделалось как-то тоскливо, хотелось просто нормально лечь в кровать и выспаться, а не это вот всё.