* * *

Когда Виктор открыл второй люк, он не сразу увидел Вольфрама. Тот сидел в тени на полу, привалившись спиной к стене коридора, и молчал. Лица видно не было.

— Рассказывай, — сказал Виктор. — Только быстро, у нас время тикает.

Переставил автомат из шлюза в коридор и тоже сел у стенки.

— Я уже говорил, как познакомился с Консорциумом? — спросил Вольфрам будто сам у себя. — И Отделом рекламаций, конечно же.

— Было дело.

— Когда они, скажем так, прикрыли очередной «проект» с незаконными исследованиями, несколько подопытных генетически модифицированных людей осталось в живых. У них было сознание, была личность, вполне человеческая. В Отделе рекламаций хладнокровных убийц не было, подопытных не стали… ликвидировать.

«А ученых при этом хладнокровно ликвидировали пачками» — мрачно подумал Виктор. — «Худший убийца — идейный. Он верит, что „имеет право“, „делает мир лучше“, ну и так далее, в зависимости от завихрений в голове. И Отдел твой — туда же. А ты, похоже, от них нахватался».

— Все остальные умерли в течении пары лет, — продолжал Вольфрам. — Эксперимент был далёк от завершения, и модифицированные организмы работали плохо. Мне повезло — я оказался самым стабильным. Хотя проблемы со здоровьем преследуют меня до сих пор.

— Сто лет подряд давишься таблетками? — хмыкнул Виктор.

Он отстегнул от автомата магазин, выщелкнул один патрон и стал катать его между пальцами. Слабая замена авторучке, но хоть что-то.

— Встал вопрос, что со мной делать, — продолжал Вольфрам. — Сперва дали возможность учиться. Я был… примерно на уровне старшеклассника, хотя и с огромными пробелами в знаниях. Подтянули меня к экзаменам, и я сдал тесты.

— Выпускные и вступительные?

— Не совсем. В Консорциуме после школы проводится… проводилось обширное тестирование, на «профессиональные склонности» и «профессиональные показания», — Вольфрам неопределенно махнул рукой. — И оказалось, что я мог бы стать пилотом. Хорошо переношу перегрузки, вестибулярный аппарат и пространственное мышление лучше среднего человеческого.

— Из-за четырёх рук?

— Вероятнее всего. И в математике я делал успехи. Выучился, стал летать, а потом, на волне интереса к археологии меня поставили на секретный рейс в ту систему, которая тебе так интересна.

— Из-за четырёх рук.

— Очевидно да.

— А здесь ты что забыл? — перешел в наступление Виктор. — На этом складе?

Вольфрам вздрогнул, поёрзал, уселся поудобнее и ответил:

— Догадался, да?

— На тебя скафандра нет, а там вакуум. А я по своей воле бы под пули не полез, — Виктор поднялся на ноги и посмотрел на Вольфрама сверху вниз. — Так что рассказывай.

— А если я не могу?

— Давай не будем всё усложнять, — снова разозлился Виктор. — Я из-за тебя в это влез, и хочу знать…

— Раз ты так вопрос ставишь, скажу проще. Ты считаешь Консорциум и Отдел террористами. А я… — он поднялся на ноги и взглянул на Виктора со своих двух метров роста. — … обязан им всем. Они меня вытащили из лаборатории и чуть ли не из прозекторской. Дали образование, работу, и через это — самоуважение. А теперь, когда их больше нет, я должен кое что закончить. И мне нужен этот склад. Нужно то, что внутри куба.

— Эм, надеюсь оно… апокалипсис не устроит? — осторожно спросил Виктор.

«Проклятье! Чуть не прокололся» — прозвучало у него в голове. Вспомнились страшилки про «систему "Мертвая рука» и всякие «отложенные возмездия», которые даже после ядерной войны, когда не осталось никого, оживают и устраивают противнику конец света. Но кто противники? Виктор уже знал, что никакой «гражданской войны» не было. А Вольфрам не знал, что он знает. И лучше пусть пока не знает. Разговаривать с ним на исторические темы вообще небезопасно.

— Я и так сказал слишком много, — отрезал Вольфрам. — Но нет, не устроит. Там… скажем так, образцы технологий. Которые не должны достаться федералам, имперцам или Союзу. Ни в коем случае.

— Если за сто лет не нашли — то пусть дальше лежат.

— Не выйдет. Мы с большой долей вероятности выдали расположение базы когда садились. Её найдут.

«Лишь бы не прямо сейчас, вместе с нами» — подумал Виктор. И спросил:

— А что ты будешь делать с образцами?

— Вывезу и надёжно спрячу в другом месте.

— Дааа… — протянул Виктор. — Юми обрадуется. Особо ценный груз, за которым охотятся все три сверхдержавы. Это ж всем контрабасам контрабас.

— Тогда уничтожу, — развел руками Вольфрам. — Даже такой исход меня устроит.

Глава 7

Виктор пошел в «куб». Сам не очень понял зачем. Время терять — плохая идея. Тем более радио до «Кицунэ» уже не добивает, и что там сейчас творится — неизвестно. Вдруг на соседней площадке уже сидит патрульный корабль, а по базе бегают злые целеустремленные люди. Которые много месяцев офигевали от скуки в патрулях, а теперь получили шанс выслужиться и уже мысленно крутят дырку для ордена.