– Молодой женщины нет, – озирался Семён. – Я её хорошо запомнил. Красивая была.

– Разве мертвецы бывают красивые? – поморщился Деймон.

Сеня пожал плечами. Раз говорит, что понравилась, значит, была красивая.

– Фотография её осталась? – задал я вопрос.

– У нас фотоаппарат сломался, – извинялся милиционер. – Только в двух квартирах удалось запротоколировать…

– Хренова работает новая милиция, – с укоризной сказал я. – Но с другой стороны – она ведь не могла встать и уйти? Так ведь, Семён Григорьевич?

– Точно не могла. Потому что она была мёртвая…

– А вдруг не мёртвая? – продолжил я. – Когда её предположительно убили? Когда её сюда привезли?

– Вечером. Сегодня вечером. Затем меня встретил товарищ Штейнберг и велел к господину Сороколету срочно идти за помощью. Сами видите, трупы уже складывать некуда, а убийц мы никак найти не можем.

Мы задавали вопросы молодому милиционеру, скорее, чтобы его отвлечь.

Деймон продолжал искать частицы магии. Я тоже. И я нашёл первым. Совсем недавно, возможно, пару часов назад, здесь побывал кровосос или маг, который, вероятно, использовал морок. Я чувствовал его магическую ауру. Причём это был, весьма сильный вампир или средней руки волшебник… И это вовсе не Штейнберг. Штейнберг – маг посредственный, воин тоже. Он всё больше говорить любил и называл себя прирождённым оратором. Ему бы на площадях народ баламутить; в том его сила. А маг он – никакой.

– Так куда же от наших трупов наша красавица убежала? – спросил я, уже понимая, что неизвестный маг или сильный вампир элементарно вынес из лаборатории женское тело, – и возможно, красивая была не совсем мертва, и он не вынес её, а вывел…

– У красивой женщины были повреждены конечности? – спросил Деймон.

Сеня замотал головой.

– Нет. Гражданка была просто мёртвой.

Я осмотрел все оставшиеся тела.

У кого-то были откушены кисти и лодыжки (именно откушены); у пятерых – откушены или руки, или второе, а у семерых – вообще не было повреждений. Судя по торчащим осколкам костей и рваному мясу, кусал трупы вампир в трансформации. Например, волк. Но кусал уже мёртвых. Кусал и выплёвывал части тела или всё-таки глотал?… Да ну, бред какой-то!!! Зачем убивать и обгрызать мертвецов, а потом усаживать на стулья и таблички вешать? Какой в том смысл?

– Странное дело, Григорий… запутанное… – засомневался Деймон. – Похоже на работу вампира-психопата… Бессмыслица…

– Извините, на чью работу похоже? – услышав слово «вампир», удивился Сеня.

– Тебе не послышалось, – кивнул я. – Всех этих людей иссушили, а затем искалечили вампиры. Вот посмотри сюда.

Я указал на два чёрных пятна. Шеи мертвецов с целыми руками-ногами были покусаны. Чётко видны два проникающих ранения от клыков…

Значит, покусанным за запястья или лодыжку, отгрызли места проникновения клыков. Такое, честно говоря, я видел впервые. Теперь понятно, почему Штейнберг парнишку к нам отправил. Вот только не ясно, что с Семёном Григорьевичем теперь делать. Я мог зачистить его память, но где гарантия, что завтра убийства не повторятся? Нам нужен свой человек в органах.

– Сделай доброе дело, – обратился я к Деймону.

Вампир округлил глаза.

– В каком смысле?

– Крестный ход ты позже возглавишь, а сейчас, пожалуйста, перевоплотись в зверя. Нужно урок преподать нашему другу, чтобы он не стал нашим трупом. Видишь, мертвецов уже складывать некуда.

Деймон покачал головой. Что-то его смущало.

– Под мою ответственность… Ну же!

Вампир снял пальто, аккуратно повесив его спинку единственно стула. Затем быстро разделся, чтобы сохранить лоск своей одежды, складывая вещи всё на тот же стул… А потом он обернулся зверем. Всего секунды и он уже стоял на четырёх лапах и звучно дышал носом, и сверкал красными глазами.

Мы словно оказались в паровозном депо. Клубы пара вырывались из волка и куцыми облаками разлетались по мертвецкой.

Я почему-то думал, что Сеня сейчас потеряет сознание. Так бывает, когда человек встречает вампира в трансформации. Но Семён был парнем не из робкого десятка. Он лихо выхватил револьвер и вытянул руку, метясь – то в меня, то в громадного волка.

– Спаси и сохрани, спаси и сохрани… – шептал Семён, наводя на Деймона оружие.

– А говорил, что в бога не веришь, – улыбнулся я. – И кстати… выстрел из пистолета лишь раззадорит волчонка. А что касается меня, то я даже не замечу ранения. Звук я однозначно услышу, но пули, Семён… они не могут причинить мне вреда. Вот как бы ты из пушки корабельной в меня шмальнул! Тогда да! Но ведь ты у нас не матрос с броненосца, а только московский милиционер. Хотя и старший милиционер.

И тут я услышал два звучных хлопка.

Пули летели точно в моё лицо. Одна попала в скулу, вторая – в лоб!

Затем Сеня разрядил свой револьвер в Деймона. Стрелял прицельно в зубастую голову.

Пули, попавшие в меня, упали к хромовым сапогам; попрыгали-попрыгали и успокоились. Деймон же сплюнул восемнадцать граммов свинца на грязный пол, продолжая испускать ноздрями облачные клубы пара. Остальные пули пролетели мимо. Всё-таки дрогнула рука у Сени. Будь я на его месте, точно б в штаны навалил!

– И зачем? – спросил я. – У тебя в милиции каждый патрона на счету. Только имущество извёл напрасно.

Семён хлопал глазами и пятился на выход из мертвецкой. Но спиной упёрся в старика Камбусия.

– Тише, паря… не бузи здеся, – скалился клыками Камбусий.

Но Сеня и не думал сдаваться. Он замахнулся и рукояткой пистолета врезал старику точно в переносицу.

Другой бы рухнул. На худой конец, заорал и выругался по матери. А Камбусий только схватил Сеню за запястья и сжал свои костлявые пальцы, оставляя на человеческой коже синяки.